Ирина Тигиева - (Не) читайте, это – для ёжиков! [СИ]

— Идёт! — я протянула ему руку.

Ээрикки подозрительно покосился на неё, понюхал и лизнул, но тут же скривился. А я вздрогнув от неожиданности, брезгливо вытерла ладонь о джинсы.

— Ты что?..

— А зачем ты сунула её мне под нос? Брр, ну и вкус!

— Я не предлагала её есть! Нужно было подать мне лапу. Это вроде соглашения — так делают в моём мире.

— Соглашение! — Ээрикки крутанул головой и сплюнул. — Теперь этот вкус будет преследовать меня вечно. Ну как объяснить, почему я выбрал это безумное существо?

И, продолжая бормотать, проскользнул в проход. Я поспешила следом, и друг за другом мы вырвались в арочный коридор, так же освещённый плесенью, как и подвал. Стены — из камня, но будто перевитые корнями.

— Мы так глубоко под землёй?

Ээрикки чуть замедлил шаг и недоумевающе покосился на меня.

— Стены пробили корни деревьев, значит это не на поверхности, — пояснила я свою мысль. — Интересно, все претендентки вошли во дворец с "чёрного входа"?

— Некоторых доставили связанными с кляпом во рту, — огрызнулся Ээрикки.

— Пообщавшись с тобой, в это не трудно поверить, — парировала я. — Уже придумал, как оправдать моё участие в отборе?

Ёж только угрюмо засопел.

— По каким критериям отбираются конкурсантки?

— Претендентки, — буркнул он. — Говорил же, критериев много.

— Ну основные-то есть? Что там, ум, красота, грация…

— Воспитание, хорошие манеры, — с издёвкой добавил он.

— Отсутствие родинок?

И снова взгляд, будто мой собеседник удивляется, как у меня хватает ума дышать.

— В Древнем Китае для императора отбирали девушек, у которых совсем нет родинок, потому что считалось…

— Мне нет дела ни до вашего императора, ни до его девушек! — взорвался Ээрикки. — И критерии отбора ничем не помогут, потому что ты не соответствуешь ни одному!

— Незачем так злиться. Тебе не говорили, ты плюёшься, когда кричишь, — я демонстративно вытерла щёку.

А Ээрикки, жалобно пискнув, потрусил по казавшемуся бесконечным коридору дальше. Я попыталась вспомнить, чем "взяла" оказавшаяся на моём месте девица в романе про драконов. Вела она себя, как базарная торговка, хотя по сюжету, видимо, должна была искриться остроумием. Ума, судя по репликам, которыми она обменивалась с властным героем-драконом, в её роду не было вообще ни у кого. Красотой вроде тоже не блистала, хотя периодически пялилась в зеркало, чтобы лишний раз умилиться, как это она такая невзрачная привлекла внимание такого шикарного самца и половины его двора — синдром Беллы из "Сумерек". Я не считала себя невзрачной. Так может…

— Послушай, Ээрикки, — впервые обратилась к нему по имени, и ёж настороженно повернул ко мне острую морду. — Думаю, единственный способ оправдать моё присутствие — убедить начальство, что ты посчитал меня красивой.

Ёж поперхнулся слюной и споткнулся всеми четырьмя лапками одновременно. Не знаю, как удержался от падения, но заговорил не сразу, издавая странные похожие на кашель звуки.

— Извини, — я обежала вокруг него, пытаясь найти голову. — Хлопнула бы по спине, но боюсь уколоться. А с чего, собственно, такая реакция? Вкусы у всех разные, я же не заставляю тебя на мне жениться!

Ежа сотряс новый приступ кашля.

— Этого… ещё не… хватало! — прохрипел он, силясь отдышаться.

— Между прочим, по законам жанра, ты должен в меня влюбиться, — ехидно добавила я.

Ээрикки посмотрел на меня почти с ужасом.

— Что?..

— Это называется "от ненависти до любви" — всегда так происходит…

— Где? — оборвал он. — В царстве ящериц?

— Драконов. Ну так что?

— О милосердные предки… — тихо запричитал Ээрикки и, обогнув меня, понёсся по коридору.

Никогда бы не подумала, что ёжик может развить такую скорость — я за ним едва поспевала, тем более, что коридор шёл вверх. Но вскоре плесень на стенах заменили факелы. Корней, теснящих каменную кладку, стало меньше, коридор — шире, и идти было легче — пол выровнялся. А в воздухе появились мерцающие зеленоватые огоньки.

— Это же… светлячки? — я перевела дух — от бега сбивалось дыхание. — Или феи?

— Комары, — буркнул Ээрикки.

— Просто спросила, — обиженно дёрнула я плечами. — Вы ведь их едите? А здесь, наверное, держите, чтобы они оставались свежими? Потом ловите — и в суп.

Ээрикки остановился так резко, что едва на него не налетела.

— Мы не едим светлячков. Они здесь — для освещения, а не для супа. А сейчас, пожалуйста, не говори ничего. Мы приблизились к месту, где тебя могут услышать, — и двинулся вперёд.