Сергей Шведов - Кукловод

Наш замечательный электорат, до смерти уставший от всех передряг, до предела замордованный демократическими издержками, ввергнутый в состояние психоза насильниками из средств массовой информации, дружно сказал:

– Нате, жрите!

И большинством голосов обозвал область княжеством, а Екатерину Гулькину Великой княгиней, со всем вытекающими отсюда последствиями. Результату референдума откровенно удивились все, даже электорат в растерянности почесал затылок, не говоря уже о Сергее Васильевиче Дальском, с которым просто случилась истерика. И опамятовал он только тогда, когда ему влили в пересохшее горло стакан водки. – Что же теперь будет? – спросил Брылин, округляя до неприличия свои и без тога круглые глаза.

– Монархия будет, – сурово сказал Попрыщенко. – Всё как Сергей Васильевич сказал: будочники на углу, жандармы, сиятельные князья и купцы первой гильдии. Помяните моё слово, Катька наведёт в княжестве порядок.

Сергей Попрышенковских пророчеств начал уже всерьёз опасаться, тем более что утром следующего дня ему было предписано явиться во дворец её сиятельства для обсуждения прёдстоящей коронации. Пакет с предписанием вручил ему гвардеец, лихо щёлкавший при этом каблуками. Комедия продолжалось, но Сергею начинало уже казаться, что продолжается она вопреки его воле, превращая своего создателя в жалкую марионетку.

Принят он был, однако, во дворце весьма и весьма благосклонно. Её сиятельство Екатерина Алексеевна хорошо ныне спали и пребывали в прекрасном и великодушном настроении. На малом приёме кроме Сергея присутствовали все члены политсовета монархической партии, а также несколько заметных персон городского бомонда, среди которых Дальский с некоторым удивлением опознал и Верочку Зарайскую, которая, как выяснилось вскоре, была в весьма хороших отношениях с Великой княгиней.

Никакого этикета ещё придумано не было, и поэтому все сели просто к столу, по старой обкомовской традиции. Никто не знал, как вести себя в присутствии Великой княгини, назначенной на этот пост волей народа. Хотелось, конечно, ударить челом, но технология этого дела, увы, была утрачена. Всё-таки прав был Виталий Сократов, когда писал в своей газете о забвении традиций.

Сергей был настолько оглушен своими мыслями по поводу грядущих перемен, что даже прозевал начало разговора. А между тем предстоял один из важнейших этапов возрождения этих самых утерянных традиций – коронация. Доклад делала Верочка Зарайская, предварительно обсудившая проблему с её сиятельством. Был момент, когда Дальскому показалось, что он окончательно сходит с ума. А уж когда прораб Попрыщенко назвал княгиню Екатерину «матушкой», Сергею тут же захотелось удариться головой обо что-то солидное, тяжёлое и дубовое. Но Великая княгиня амикошонство подданного Попрыщенко приняла как должное, из чего Дальский заключил, что у расторопного прораба большое будущее при великокняжеском дворе. Вся организационная работа по проведению коронации была поручена Дальскому, и в помощь к нему были приставлены прораб Попрыщенко, Верочка Зарайская, Сократов и Брылин.

– Вы уж не подведите, Сергей Васильевич, – сказала Великая княгиня. – Подобные события случаются не каждый день.

Нельзя сказать, что Дальский взялся за дело с очень уж большой охотой, но постепенно увлёкся. Тем более что его подзадоривала пресса, слетевшаяся со всех концов света и грозившая своими пасквилями попортить много крови, как Великой княгине, так и её новоявленным подданным.

Виктор Марков с таким упоением гонял свою гвардию, что княжеская казна едва не разорилась на одной обувке. Чёрт его знает что, совсем разучились у нас сапоги тачать – подмётки так и летели. Декорирование улиц тоже отняло немало сил и средств. Правда, и от доброжелательных спонсоров отбоя не было, некоторых Дальский понимал только через переводчиков. Прораб Попрыщенко, срочно повышенный в звании из партийных финансистов в великокняжеские, на иностранцев косился настороженно, однако деньги на святое дело брал охотно.

Труды и хлопоты Дальского не пропали даром и были высочайше отмечены на утренней аудиенции ласковой улыбкой и орденом святого Игнатия первой степени, который весьма неплохо смотрелся на его груди рядом с орденом святой Екатерины.

Коронация Екатерины Алексеевне затмила все предыдущие монархические праздники. Ждали президента, но он так и не рискнул появиться в цитадели монархизма, сославшись на неотложные дела. Впрочем, всякого рода гостей из всех волостей и без того хватало с избытком. От колокольного звона у Дальского зало жило уши, от удушливого запаха цветов закружилась голова. Пожалуй, это был лучший из всех спектаклей, в которых ему приходилось участвовать. Парад гвардии прошёл выше всяких похвал. Десантный полк, декорированный орденами святой Екатерины, тоже не ударил в грязь лицом. Танкисты рвались проехаться по улицам города ещё раз на своих громыхающих коробках, но Дальский решил, что это будет уж слишком для растревоженных нервов городских обывателей, да и вони от танков слишком много, поэтому пришлось танкистам топать пешим строем вслед за полком внутренних войск.