Андрей Чародейкин - Иной край неба. Дилогия [СИ]

— Да с чего бы это вдруг мне штаны снимать? — не понял я.

— А как мы одеждой поменяемся? — удивился тот. — Тебе мою школьную форму надо надеть! Шевелись давай! Она сейчас уже спохватится!

— Да кто?!

— Да вождь мировой революции! Блин горелый! Алёна! Ты же в редакцию её стенгазеты записался — вот ты и иди — отдувайся! А я тут не при делах! Я умываю руки! Я сваливаю домой! И знать не желаю, что такое «Плюшевый Чудик»!

— Ой, ну и зря ты так! — возмутился я, натягивая штаны школьной формы. — Там у них весело, и печенье с чаем!

— Ты сейчас, как Дарт Вейдер говоришь, — заявил мой двойняшка, кидая мне школьный пиджак, и передразнил Дарта: — «Переходите на тёмную сторону Силы! У нас весело, и печеньки!»

— И не говорил он такого, — отмахнулся я.

— Да мне пофиг! — отмахнулся он, и пошёл домой, довольно насвистывая под нос какую-то популярную мелодию.

— Ну и ладно, — пожал я плечами ему в след, — мне больше печенья достанется!

— Ой! Эй! Стой! — тут же закричал я другому себе, спохватившись.

— Чего? — обернулся тот.

Я молча показал из кустов катар.

— Ты! На кой эту штуку притащил?! — возмутился мой двойник, и зашипел, опасливо озираясь: — Ох уж мне эти двойники магические из варварских миров! Как я, по-твоему, понесу ЭТО по улице? Люди тут, знаешь ли, не привыкли видеть старшеклассников с холодным оружием наперевес — полицию же вызовут!

— Не виноват я! Он сам телепортировался! — оправдывался я.

— Давай его пока тут под кустом прикопаем?

— Закапать во дворе школы холодное оружие?! Способное генерировать тысячи вольт, и телепортироваться? Ты в своём уме?

— Похоже, что уже нет! — тяжело вздохнул мой двойник, закатывая глаза: — Был в своём, пока мне на шею мой же магический двойник из параллельных миров не свалился! Чего делать-то?

— Эй! — звонко крикнула Алёна из окна школы. — Алексей Гагарин! Ты куда стартовал?! Дезертировать?!

— Ох! Всё, дуй туда! — двойник принялся выталкивать меня из спасительных кустов. — Не смотри на меня так — сам ей наобещал чего-то — сам и расхлёбывай! Эх, как же хорошо и спокойно мне жилось до тебя! Всё, двигай туда, говорю!

— Плюшевый Чудик! — позвала меня эта чертовка. Дать бы ей по шее сугубо в воспитательных целях! Договорились же — не обзываться!

Заседание редакции стенгазеты прошло конструктивно, в неформальной, дружественной обстановке. Расшифровываю: несмотря на хаос, бардак, бедлам, вопли, хохот, временное буйное помешательство некоторых товарищей, периодическое исчезновение нужных людей и внезапное появление ненужных, стихийные пляски, и необъяснимые вспышки вдохновения в совершенно неуместных в данный момент видах творчества, стенгазета у нас каким-то чудом сделалась. При создании стенгазеты никто не погиб, хотя пострадали все поголовно, включая не вовремя подвернувшихся под разгул стихии случайных жертв. Сломали два стула, одну полку в шкафу, и разбили одну небьющуюся кружку. Зато починили дверь. Дважды. Потом оказалось, что дверь в ремонте не нуждалась, а была специально так задумана, так что теперь она не то что бы не функционирует…. но руками лучше не трогать пока.

За вкусняшками к чаю для всех наш вождь отправила меня — как опоздавшего, и виновного в попытке дезертирства. Я не расстроился, и сбегал до кондитерского магазина.

Моя статья в газету вождя мировой революции вполне удовлетворила, и Алёна торжественно вручила мне пакет с игрушкой малышки Рози. Хм, действительно, чудная зверушка. Чем-то оно мне напоминает что-то не очень хорошее. Вспоминать было некогда. Зато я с удовольствием попредставлял себе, как Рози обрадуется. И торжественно заверил Алёну, что до тех пор, пока меня тут поят чаем, они от меня не отделаются!

Потом я съездил в бассейн, и блаженно поплавал на спинке в самом дальнем уголке, пытаясь никому не помешать. Потом понырял для каких-то незнакомых мелких ребятишек, изображая им подводную лодку. Чуть-чуть не донырнул до дна. На спор сиганул разок с вышки. Не, вышка была не высокая — если со стороны смотреть. А вот если на неё залезть — высоты почему-то сразу в разы больше получается. Наверное, хитрость какая-то в восприятии геометрии пространства. Но я прыгнул — подумаешь! Я ж смелый боевой маг, ё-моё! Правда, отбил себе об воду… э… ну, пусть будет — ногу. Получил нагоняй от тамошнего присматривающего за пловцами инструктора. И, вполне довольный, вернулся домой.

Во дворе я немного завис. Стоял, открыв рот, глядя на окно на третьем этаже, из которого выпрыгнул накануне. Это как же, а? О чём я думал, когда прыгал? Да ни о чем вообще не думал! И как я это проделал? Как приземлился? Не помню. То есть, помню вроде бы, в общих чертах. А что и как чувствовал — не помню. Вот ведь, чудесатые чебурашки! Ясно же, что без магии такое не возможно. А я, если припомнить, как раз книжку ту эзотерическую читал, мысленно плевался, обзывал чушью, всё в ней раскритиковал, а потом, получается, в окно с третьего этажа спокойно вышел! М-да! А вдруг, в моей голове от этого чтения что-то куда-то сдвинулось? Это плохо или хорошо? И как определить, насколько оно далеко сдвинулось?