Андрей Чародейкин - Иной край неба. Дилогия [СИ]

— Догадываюсь, эльфийские принцы на белых конях тут не водятся, — констатировала рыженькая.

— Перед вами грандиозная арена борьбы Добра и Зла! — тяжело вздохнул наш железный сенсей.

— Теперь понимаешь, — толкнул меня в плечо Железный Дровосек, — лучше один раз это увидеть самому, чем сто раз услышать от местных NPC.

Да уж! Это надо увидеть вот так: с высокого утёса. Это надо увидеть, что бы прочувствовать. Вот тогда-то мне впервые в голову пришла мысль, что магия — это не цирковой фокус: «Але-ап! Получите клубничный пломбир прямо из воздуха!», а что-то серьезное настолько, что потенциально весьма опасно.

— Это — мир постапокалипсиса! — заявил сенсей. — Только погубили этот мир не атомные бомбы, а магия.

За Защитным Валом докуда хватало глаз, лежала выжженная пустыня. Кое-где — проплешины вулканического стекла — видать, грунт там спёкся когда-то под ужасным жаром. В остальном — вроде, песчаные дюны. Песок кое-где красный, как ржавчина, а кое-где — чёрный. И повсюду торчат какие-то обломки не понять чего. На горизонте торчат гнилыми зубами не то изъеденные эрозией скалы, не то остовы полуразрушенных небоскрёбов. Одним словом — тоска и жуть! Но чего-то для полноты картины пейзажу не хватало… чего-то, что глаза искали тут как-то инстинктивно. А, понял: обглоданных костей и стаи чёрного воронья. Не-а, тут не то что воронья, тут и мух не было. Бррр. Как-то мертвоватенько, на мой вкус.

— А теперь оглянитесь назад! — громко объявил сенсей.

А сзади лежал оазис, который теперь — после удручающей панорамы выжженной пустыни — казался нам райским садом! Вся долина была засажена фруктовыми деревьями — вишнями, яблонями, ещё чем-то, а так же ягодными кустами. Кое-что из этого буйно цвело. И запах ветерок доносил нежный, цветочный. Из крон вырастали готические башни, увитые цветущим плющом и виноградной лозой. Выделялись аккуратные прямоугольники огородов, блестели водной гладью каналы. Одним словом — красота!

— Вот это — сенсей обвёл рукой оазис — добро. А вон там…

— Зло? — пискнул кто-то из девочек.

— Не… — задумчиво протянул Мэтр, — там тоже добро есть, но оно там заныкано по тайникам и охраняется злыми мобами. Отнять у них добро — вот наша задача!

— Взять, и принести сюда? — предположил кто-то добрый.

— Ну… — Мэтр стал ещё задумчивее, — можно и отдать местным что-то, чего не жалко. Ну, а кто мне скажет, что нам нужно, что бы пойти туда и отстоять у монстров добро?

— Оружие? — рискнул я предположить.

— А, вот, кстати! — нахмурился Мэтр, и, ткнув в меня пальцем, почему-то резко сменил тему: — Вот этот нуб получает унизительный титул: — «лузер»!

— Но почему?! — сказать, что я был возмущён — не сказать почти ничего! Да я просто задыхался от праведного возмущения! Я, между прочим, одним из первых наверх забрался! И… и вообще!

— Не дрефь! — подмигнул мне этот железный сенсей, — Меньше чем за неделю позорное звание «лузер» обойдёт по кругу всех нубов. Всегда так. Потому что — нубы. Так что запомните, дети мои: мы с вами должны каждый день и каждый час по капле выдавливать из себя нуба! Постарайтесь!

— Да-а. Постара-аемся, — вяло откликнулись перепачканные и исцарапанные нубы.

— А для того, что бы побеждать в борьбе за добро, нам нужно что? — вернулся к прежней теме сенсей. — Нам нужна магия!

— Магия! — восхищённо выдохнули мы все! И мне друг подумалось, что если этот невозможный железный тип научит меня магии, то я ему всё прощу!

— Магию мы направляем движением своего духа, — вздохнув, принялся объяснять всем сенсей. — И тут вот какая засада: движения тела можно показать, и вы сможете их повторить, если у вас хватит координации движений, растяжки, и силы. Движение мыслей показать уже не получится. Но у людей есть язык, и я могу попытаться объяснить, а вы, при некотором старании, сможете понять ход моих мыслей, если вам позволит уровень вашего интеллекта. Но вот с движением духа всё ещё сложнее: я не могу ни показать, ни объяснить словами. Каждый сам открывает для себя магию.

— Что такое магия? Кто мне скажет? — воскликнул Мэтр.

— Некая… мистическая сила, с помощью которой… можно творить чудеса? — робко предположила рыжая.

— Оу Кей! Тогда, что такое «чудеса»? — ухмыльнулся сенсей.

— Что-то невозможное, — заявил я. Вообще-то, если кто не понял — я издевался. Банально обиделся за «лузера». Да, тут очевидное противоречие: если это невозможно — то оно не существует, а если оно существует, то оно возможно. И я надеялся, что сенсей сейчас меня одёрнет, и объяснит. Мне нужно какое-то рациональное объяснение. Ну, хоть более-менее. Но этот странный тип не только не стал возражать — он обрадовался!