Андрей Чародейкин - Иной край неба. Дилогия [СИ]

Когда я уходил, блондинка наша — Миранда — на девчонок за ширмой шипела. Парней она уже построила. Да, сенсей, как и обещал, устроил девчонкам ширму, но честно говоря, ширма та не внушала мне уважения к семейству ширм. И магия там, если и была, то та, что этой ширме развалиться не давала. Но если Миранда зашипит позлее, опасаюсь, и магия ширме не поможет. Вот что с ней вообще такое? Не с ширмой. С Мирандой. А, пошёл я на крышу!

Лежал я на плоской крыше, развалившись на красном полотенце с Микки-Маусом, и таращился на звёзды.

«Подумать только: я — в другом мире!» — подумалось мне.

«Что, правда?» — подумали звёзды надомной.

А потом меня свист отвлёк. Это дозорный с вершины башни вроде как мне свистнул, и махнул рукой куда-то в сторону Врат Призыва. Ничего не понял, но настроение было такое, что прогуляться я был не против — всё равно не спалось — слишком много впечатлений, наверное. Вот и решил прогуляться, и глянуть что там такое может быть. Спустился я с крыши, вышел из дворика, и отправился вдоль околицы к месту, откуда в этот мир свалился. Иду. Справа темнеют силуэты строений, слева — лоскуты огородов. И вдруг откуда-то из травы слышу на японском языке:

— Эй! — осторожно окликнул я. — Кто здесь?

— Я! — нелогично ответили мне, но я уже узнал этот голос.

— Тимур? — удивился я, — Ты чего бродишь тут в темноте? Потерял чего?

— А, это ты, Маус, — откликнулся тот, подымаясь на ноги, и вздохнул: — Да я тут так… гуляю. Вот… накатило что-то… настроение.

Мы молча постояли рядом. Потаращились на полное ярких звёзд небо. Я не мог придумать, что и как говорить. Тимур начал сам:

— Вот, ты же тоже чувствуешь это, да?

— Э… наверное. Смотря о чём ты, — осторожно сказал я.

— Магию, — пожал он плечами. — Она словно разлита в воздухе. Словно… мир вокруг — это рисунок на тонкой занавеси, а отодвинь её…

Он замолчал, подбирая слова. Я… постарался почувствовать, но… не знаю…

— И…? — нетерпеливо поторопил его я. Но Тимур ответил стихом:

— Заколдоваться мне в фонарь! — восхищённо выдал я.

— Ну так! Омар Хайям! — многозначительно кивнул Тимур.

Мы опять помолчали. А потом этот странный лохматый очкарик, свалившийся в этот мир прямо в ночной пижаме, стал объясняться:

— У меня в жизни было два самых-самых страшных открытия: первое — это когда дедушка умер, и я осознал вдруг, что однажды тоже умру. И меня вообще никак не станет, а весь этот огромный удивительный мир останется. Я даже заболел. Дня три ничего не ел, не играл, даже температура поднялась.

Он замолчал. Я вспоминал своё переживание того же открытия. Я вот в своё время сразу решил, что либо кто-нибудь таблетку изобретёт от смерти, либо я сам потом что-нибудь придумаю, а вот в детстве о такой проблеме нет смысла беспокоиться.

— Ну, потом-то оно как-то отошло в сторону, — продолжил Тимур. — Ну, подумалось, что времени ещё много впереди — как-нибудь потом об этом можно будет попереживать, не сейчас. А второй раз было даже тяжелее. Это случилось, когда я убедился, что Деда Мороза не существует. И вообще чудес не существует, понимаешь? Я и до того знал, что все взрослые и даже многие дети в чудеса не верят. Но это же их проблемы, верно? А тут вдруг мне так ясно представилось, что нет никаких чудес! Вообще! И не будет никогда. Понимаешь?

Я помолчал. Тимур повздыхал. Потом, наверное, отыскал подходящие слова, и продолжил:

— Родителям нужны от меня хорошие оценки. Всё! Не знания, не интерес в глазах, не безумные опыты какие-нибудь. Оценки. Оценки ставят учителя, которым от меня нужны стандартные ответы. Понимаешь? Одни и те же ответы у каждого ученика! А как вырасту, и стану работать на работе — всем от меня станет нужно ещё меньше! Спать, есть, работать работу — как все. Как заводные куклы. Как, объясни мне, Алекс, как вы можете жить в таком мире, и не сойти с ума?! А тут! Тут есть магия, Маус, чувствуешь?! Придётся драться с монстрами? Да, я готов! Я готов за это драться, понимаешь? По-настоящему.

— А я сказала, что всё равно полечу! — раздался вдруг крик Хельги со стороны Защитного Вала, а за ним через секунду — девичий визг.

— Вот! Видишь?! — воскликнул Тимур, махнув рукой в ту сторону, — Если и есть вещи, за которые стоит драться… то… ну… вот за это вот!