Андрей Чародейкин - Иной край неба. Дилогия [СИ]

— Это как? — удивился я вслух.

— Ну, вот ты представляешь собой образ жизни на основе углерода. А Пожиратель — образец жизни на основе сложных полей тонких энергий. Ой, давай проще: Пожиратель — это коллективный разум, паразит.

— Коллективный? А, что за коллектив? — поинтересовался Тахион.

— Коллектив…, хм, жертв Пожирателя, — объяснила Алёнка. — Вот, твоё тело состоит из клеток, а тело Пожирателя состоит из захваченных им существ. Физически-то Пожиратель никого не пожирал. Но он мог сделать своими носителями почти кого угодно, лишь бы высшая нервная деятельность была выражена. Подходят и высшие животные, и полуразумные, и, конечно же, разумные особи в неограниченных количествах. Так вот Пожиратель и поглощал целые виды, целые планеты и цивилизации.

— Почему его не могли победить? — спросила Саша.

— Это Хроноса-то? — хмыкнула Алёна, — Да потому что он бог времени, как-никак! Как можно победить того, кто определяет причинно-следственные связи? Под властью Хроноса-Пожирателя никакой теории вероятности не существовало, потому что не было в природе вероятности. Была предопределённость. И звали эту предопределённость — Пожиратель. Ну, или титан Хронос, если вам этот эпос ближе.

— Тот самый титан, отец Зевса? — спросил Тахион. — Который пожирал своих детей, а вот Зевса упустил, и тот его потом убил?

— Интересуешься древней мифологией? — улыбнулась ему Алёна. — У любой сложной системы есть свои внутренние противоречия. А уж у такой гигантской и архисложной системы, как Хронос-Пожиратель, внутренних противоречий, внутренних конфликтов и разного рода центробежных сил хватало! Временами от Хроноса отваливалась какая-то часть. Можно представить — при известной доле фантазии, конечно, что Пожиратель размножался почкованием. Отделившаяся часть осознавала себя самостоятельной личностью, и забирала у Пожирателя часть носителей. Вот только Пожиратель становиться меньше не желал, и размножаться почкованием не собирался. Он поглощал отделившуюся часть носителей обратно.

— Фу! — сказала Ксюша.

— Ну, простите, — развела руками Алёнка, — некоторые космические вещи очень трудно объяснить аборигенам, которые и науку-то изобрели всего двести-триста лет назад, да и ту большая часть населения толком не понимает.

— Вернёмся к способу побеждения Пожирателя, — попросила Сат-Ашарион (да, у многомудрой инопланетянки с русским языком иногда случаются огрехи — очень уж он не логичен местами для аналитического инопланетного ума).

— Победить такое чудовище, увы, может только такое же чудовище, — развела руками Алёна, сильно смущаясь и краснея.

Эм… я опасаюсь предположить причину её стеснения. Она же сама не…? Тьфу, я дурак! Какая ересь в голову лезет!

— Будучи взбунтовавшейся частью Хроноса, Зевс был той же природы, что и Хронос, так что некоторую власть над временем имел. Собственно битва между ними заключалась в том, что Зевс вырвал у Хроноса власть над временем. Он дал времени течь в разные стороны. События, имеющие вероятностную природу, получили возможность осуществляться в перпендикулярных ветвях времени. Из миллионов возможных течений битвы Зевса с Хроносом, Зевс проиграл во всех, кроме одной единственной. И от прямой реки времени, подконтрольной Хроносу, ответвилась тоненькая веточка, в которой Зевс убил Хроноса. А потом время продолжило ветвиться.

— Фрактал Времени! — воскликнул я, вспомнив теорию профессора Савелия Аристарховича.

— Древние предпочитали термин «Древо» термину «фрактал», — улыбнулась Алёна. — Древо миров. Игдрассиль. А дальше, — она вздохнула, — Хронос не удовлетворился властью над своей рекой времени, и захотел удушить наше милое деревце Игдрассиль. Началась эпоха войн между мирами, между ветвями Времени.

— И вот это всё, что мне приснилось…, - медленно проговорил я, уже понимая, что последнее времетрясение, в котором мы проиграли, сном не было.

— Ага, — кивнула богиня, — времетрясения, да. Понимаете, с ростом Древа, росла и наша сила. В начале, Хроносу часто удавалась губить целые ветви Игдрассиля, и захваченные им миры падали во Тьму Тартара. Образно выражаясь. То есть, вливались в ту единственную стрелу времени, в которой Хронос властвовал безраздельно. Да-да, Антон, все те жуткие мифы о гибели вселенных! Но мы брали своё хитростью: устанавливали в обречённых ветвях темпоральные парадоксы. Как итог нашей партизанской борьбы, сейчас тёмная река времени представляет собой жуткое кружево из временных петель. Это корни Игдрассиля. Как и положено корням, тёмные миры погружены во мрак и холод… Хроносу проще было дотянуться до нижних ветвей, тех, где обстоятельства сложились совсем уж не удачно, с точки зрения выживания тамошних жителей. Да, погружены во мрак и холод, и питают силой крону Древа! То есть мы высасываем… как бы это объяснить… ту долю везения, что досталась бы захваченном Хроносом ветвям Древа, не стань они «корнями».. Чем больше ветвей губил Хронос, тем мощнее становилось древо, мощнее становился его ствол, и выше вздымалась крона!