Василий Мидянин: Московские джедаи

— Чего хотели, ребята? — поинтересовался он вальяжно, с глубоким чувством собственного достоинства и абсолютного превосходства, качнув султаном из страусиных перьев на шлеме, с прищуром пытаясь разглядеть через тонированное стекло лица сидящих в машине.

Чоудхури, которому не так давно исполнилось шестьдесят два, едва заметно поморщился.

— Рыцари-джедаи! — выпалил Титус, расправив плечи. — Прибыли для конфиденциальной беседы с владыкой ситхов!

— Ну! — радостно изумился страж. — Надо же. А я Папа Римский Бенедикт Шестнадцатый и ожидаю тут прибытия Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия Второго. Он, случайно, не попадался вам по дороге?

— Пропуск, — сквозь зубы прошипел Чоудхури.

Покраснев, как вареный крипозоид, Пазузу поспешно полез в бардачок. Оттуда посыпались какие-то мятые накладные, штрафные квитанции ГИБДД, упаковки антипохмелина, презервативы, пустые надорванные пакетики из-под растворимого кофе, бамбуковые палочки в фирменных упаковках ресторанов японской кухни. Учитель молча смотрел на Титуса; в его взгляде не было ни насмешки, ни осуждения, но падаван под этим пристальным взглядом терялся все больше и больше. Наконец весь взмокший, багровый от стыда ученик нашарил в бардачке заламинированный прямоугольник картона с многочисленными печатями и голограммами и с размаху пришлепнул его с внутренней стороны к ветровому стеклу. Стражник прищурился, внимательно изучая автомобильный джедайский пропуск третьей категории, затем с преувеличенной любезностью поклонился в пояс и ушел в свою кабинку. Металлический шлагбаум поднялся, и Титус Рутра, чертыхаясь про себя, вырулил на стоянку для сотрудников РАО «ЕЭС».

— Прежде чем завидовать братьям по Ордену, необходимо убедиться в собственном совершенстве, — невозмутимо проронил магистр, вколачивая последний гвоздь в гроб самолюбия падавана.

— Но, учитель!.. — взмолился Пазузу. — Никто не совершенен, кроме Великого магистра! Всякий может забыть…

— Я уже говорил тебе, юный падаван, что истинные джедаи никогда не забывают удостоверения в бардачке, — прервал его Джагавр Чоудхури, — В следующий раз ты забудешь световой меч в барсетке и потеряешь голову в простой схватке не потому, что ты слабее противника, а только лишь из-за своей прискорбной безалаберности.

— Вы могли просто применить Силу и заставить это ничтожество пропустить нас безо всякого удостоверения, — пробурчал Титус, паркуя машину.

— Зачем? — вопросил Чоудхури. — Ты должен был получить небольшой урок. Надеюсь, ты его получил. Поверь мне, юный падаван, единственный опыт, который чего-то стоит — это опыт личный. Ты можешь часами слушать ворчание старого Джагавра, но пока ты не прочувствуешь заключенную в его словах истину на своей шкуре, ты ничего не поймешь. — Магистр покосился на ученика. — Все, что не убивает нас, делает нас сильнее, мой мальчик. А от стыда на моей памяти еще никто не умирал.

Выбравшись из машины, джедаи по свежеасфальтированной дорожке двинулись ко входу в застекленный вестибюль-аквариум Башни Рунарха.

— Постарайся не делать резких движений, сынок, — произнес магистр, невозмутимо вышагивая чуть впереди ученика. — Пусть не обманывают тебя кажущиеся тишина и спокойствие. Нас держат под прицелом. Постарайся сохранять хладнокровный вид и, ради всего святого, не озирайся по сторонам, будто ты из Нижнего Тагила.

Рыцари вошли через предупредительно разъехавшиеся в стороны автоматические прозрачные двери и приблизились к перегородившему проход турникету из стали и пуленепробиваемого стекла, перед которым неподвижно замер массивный охранный голем. Сбоку от турникета, за роскошным барьером мореного дуба, располагался длинный ресепшн с десятком ослепительно красивых секретарш, большая часть которых оживленно беседовала по телефонам с невидимыми конфидентами. То и дело раздавались мелодичные звонки и ласковые мурлыкающие голоса: «РАО «ЕЭС России», добрый день!»

— Обрати внимание: это Мария-Луиза Виллореаль, в девичестве Альмивар. — Сбавив шаг на пороге, магистр взглядом указал падавану на одну из секретарш. — Крайне опасная особа, трехлетняя самка инсектоида; ударом жала пробивает десятисантиметровую дубовую доску. Слева от нее — Инга Жилинскайте, более известная как Леди Ящерица. У нее все тело покрыто чешуей, кроме лица, шеи до линии декольте и кистей рук, поэтому в деловом костюмчике она, как видишь, выглядит вполне по-человечески. Страшно ядовита, прекрасный экземпляр Saura edibamis. Рядом с ней — Этаоин Шрдлу, жуткая стерва, в момент оргазма отращивает крокодилью пасть и выпускает когти, крепостью не уступающие стальным крючьям. Не рекомендую ее злить, как, впрочем, и любого половозрелого мескалозавра. А вон, видишь, черненькая? Это графиня Франческа Пече Шалое. Осенью ей стукнет шестьсот сорок семь лет, а выглядит как новенькая. Дашь больше тридцати? Вот именно. Она высший вампир и не способна удовлетворяться кровью простолюдинов, тем более бомжей или преступников; ей необходимы публичные фигуры, утонченные творцы, мировые знаменитости. Серж Лифарь, Сальвадор Дали, Бенито Муссолини, Джина Лоллобриджида, Никита Хрущев, Жак Майоль, Фил Эспозито, Сильвио Берлускони, Анна Курникова — все они в разное время служили источниками для утоления ее неутолимой страсти. Почти всем понравилось. За ней, в розовом тюрбане — Ирина Шамбло. Ниже пояса у нее щупальца, а под тюрбаном живые змеи, растущие из черепа. Во время акта высасывает из партнера жизненную энергию, но противостоять этому довольно просто: достаточно до начала любовной прелюдии выпить около двухсот граммов водки. Следующая, вон та белокурая бестия — Ингремия Хвать Жаволотса, в посвященных кругах также именуемая Сатанеллой, юный хемуль репродуктивного возраста. Смотри, какие бицепсы. С огромной силой мечет из естественных отверстий тела острые роговые шипы, которые шутя пробивают милицейский бронежилет…