Андрей Баранов - Последний вояж «Титаника-7»

– Что, бракоразводный процесс? Неудачно составленный брачный контракт, имущественные проблемы?

– Нет, просто не могу решить – может нам опять сойтись? А то приходится все время спасаться самой, то есть спасать саму себя… Так надоело! Женщину всегда должен выручать муж – иначе зачем он нужен вообще?

– По-моему, современная женщина дольжна бить самостоятельной… во всем! – агентесса упрямо гнула свою линию.

– И бить самостоятельно всех… киберскалкой… Да бог с ними, с мужиками – все они сволочи, но все же мы сумеем найти себе принцев!

– Было би ньеплохо, если би нас кто-нибудь нашел… Что-то никто нье торопится… А конфеты уже кончились?

– Ага… А что бы ты сейчас хотела съесть?

– Барбекю. У нас в семье всегда готовили барбекю на День независимости. Во дворе, на лужайке. Сейчас это все так далеко…

– Ну ничего, – утешила Алиса агентессу, – если тебя выгонят из ФБР, ты сможешь заняться барбекю профессионально.

– Почему это выгоньят?

– По кочану и по капусте… Ты слишком принципиальная. С таким количеством принципов даже в вашей конторе нечего делать.

– Да, это есть рюсская точка зрения… сплошной правовой нигилизм.

– Ты не очень хорошо говоришь по-русски…

– Ну разумеется, если би я знать, что русская мафия будет у нас столь назойливой гостьей, я би учила только рюсский язык…

– А я, кроме инглиша, зубрила французский, в мои незабвенные школьные годы, – Алиса вздохнула, предавшись воспоминаниям об ушедших школьных годах.

– Я так и думала. Ведь французский позволяет причислять себя к creme de la creme – сливками общества. А это так вигодно для мошенника! Откуда у тьебя электронная отмичка? Ти украла ее! И ее использование запрещено!

– От верблюда, – ответила Алиса мрачно, – и с ее помощью я спасла твою задницу!

– Задньицу? Что это есть?

Алиса легонько шлепнула агентессу по попе.

– Оу, зачем ти ето сделала?

– Вот именно ее… не могу сказать – спасла душу… наверное, у тебя вообще нет души, сгорела на работе! – Алиса отвернулась от агентессы и, чтобы отвлечься, стала читать какую-то книжку с экрана своего верного видеофончика. Она подумала, что на этот раз погибать приходится не в самой приятной компании. «Чертова ментовка… вертухайка… вообще овца!» – решила она. В этот момент где-то под ногами опять что-то хрюкнуло, и даже вроде бы хихикнуло. Но Алиса не удивилась – она решила, что время для слуховых галлюцинаций уже наступило. Очень хотелось есть, а также и пить, а еще норковую шубку, чтобы не мерзнуть, казалось, что ветер временами задувал порывами чуть ли не сорок узлов, но вода подходила все ближе и ближе, и Алиса с какой-то угрюмой радостью подумала, что скоро все закончится. Криков в ночи уже не раздавалось, все тонущие давно потонули. Спасатели как провалились. Медленно тянулись минуты. Из огней остались только звездное небо над головой и экран видеофона в ее руках.

– Что это ты читаешь? – поинтересовалась Джоан.

– Роман… любовный… напоследок.

– Я сама за последние семь лет прочла только лишь две книги, не считая профессионально полезных. Зачем напрягать свое воображение над этими серыми строчками?

– Они вовсе не серые… их можно сделать розовыми, какими хочешь… мой любимый тон – фиолетовые на голубом фоне…

– Но это же есть прошлый век, сейчас у людей присутствует все: стереовизоры, видео, виртуальный мир…

– А я старомодная! Если уж и жить в выдуманном мире, то предпочитаю выдумывать его самой, а не пользоваться тем, что навязано извне… Над книжкой можно переживать и фантазировать… и вообще не мешай мне умирать так, как я хочу!

Мисс Ковалевски обиженно замолчала. Неожиданно ее посетила редкая для человека ее профессии мысль о том, что некоторые люди, возможно, вынуждены становиться мошенниками ради выживания – раньше ей казалось, что всегда можно найти честную дорогу, а преступление – удел асоциальных элементов. Чтобы избавиться от этой вредной мысли, она вспомнила, как попыталась поделить на компьютере годовой доход Алисы от явно преступной деятельности на свою зарплату, но числа эти так отличались, что у счетной машины не хватило разрядов, чтобы отобразить результат.

Алиса обычно не страдала излишней чувствительностью, но сейчас на нее накатила волна ностальгии. Она начала напевать что-то вроде «надежда – мой компас земной…». Эта чудовищно устаревшая песня, навязшая в зубах, транслировалась по объемному радио весь XXI век напролет. Но сейчас она показалась ей совсем не лишней. Джоан вслушивалась в незнакомые слова, и даже попробовала подпевать.