Дуглас Хилл - Заварушка на Фраксилии

Порой Семья грабила и тех, кто ей заплатил, если груз, который они везли на Вадиманию или вывозили оттуда оказывался слишком ценным или соблазнительным. Криминальным организациям никогда нельзя доверять.

Однако я был твердо уверен, что при виде черно-полосатых самоуверенных кораблей не стоит незамедлительно падать ниц и посыпать голову пеплом — не такие уж они всемогущие.

Когда скорость боевых кораблей сравнялась с нашей, стало казаться, будто мы висим неподвижно. Ощущая привычный холодок под ложечкой, я заметил, как Мела побледнела от злости. Но что мы могли? Пожалуй, нам удалось бы удрать от Семьи на нашем быстроходном корабле, но мы не спаслись бы от фузитронных зарядов, выпущенных нам вслед. В носовой и кормовой части нашего корабля тоже имелось оружие — но чем оно было в сравнении со ста двадцатью сгустками ядерного огня, нацеленными на нас?

Поэтому я готовился к встрече, от души надеясь, что мой голос не дрогнет и будет звучать уверенно, когда я стану врать представителю Семьи прямо в глаза.

Экран комма мигнул, осветился, и я обнаружил, что появившийся на нем человек мне отдаленно знаком — это был Пульвидон, один из боссов средней руки, довольно известный. Из молодых, да ранних. Странно было видеть его здесь, во главе такого не слишком доходного предприятия, как вадиманианский рэкет. У меня мелькнуло подозрение, что Пульвидона сослали сюда за какой-то проступок. Но над этим можно было поразмыслить потом, а сейчас следовало заняться неотложными делами — тем более, что они уже недвусмысленно заявляли о себе в обличье худощавого человека с горящими глазами, облаченного в принятый в Семье костюм — просторный мрачно-черный пиджак в узкую белую полоску, такие же брюки и черную рубашку с болтающимся на груди широким белым галстуком. Подобный наряд всегда смутно отзывался в моей памяти воспоминаниями о чем-то традиционном, но мне всегда было недосуг припомнить, о чем.

— А, это ты. — Пульвидон сверкнул острыми клыками в хищной ухмылке. — Что привело великого Дела Карба на Вадиманию? Привез что-нибудь или собираешься забрать?

Обидные, но неизбежные насмешки. Я подвергался им всякий раз, сталкиваясь с деятелями круга Пульвидона, поскольку как бывший агент оставался дли них лицом, состоящим в довольно тесных отношениях с законом.

Я холодно взглянул на экран.

— Ни то, ни другое, — солгал я. — Хочу поболтаться здесь немного, может, подвернется какая-нибудь работенка.

Мела быстро и испуганно посмотрела на меня, но у нее хватило ума промолчать. Она не могла не согласиться, что легенда моя достаточно правдоподобна: на Вадимании всегда околачивалось множество курьеров с предложениями доставить что угодно куда угодно. Однако при этом планета была местом оголтелого паломничества шпионов, в том числе и соглядатаев Семьи, поэтому провернуть здесь что-либо в тайне было очень трудно. Но я верил, что, используя оригинальные вадиманианские порядки, всех сумею провести.

Пульвидон прищурился.

— Не крути, Карб. Ты знаешь, что случается с теми, кто пытается меня обмануть.

— Зачем мне лгать? — оскорбился я. — Если мне удастся найти на Вадимании клиента, ты первый об этом узнаешь.

— Это уж непременно, — рыкнул Пульвидон. — А если тебе ничего не обломится, я возьму с тебя по минимуму.

— Но почему? — спросил я, играя удивление и заранее зная ответ. — Почему я должен платить за защиту, если мне нечего будет защищать?

— А страховка, Карб? — Пульвидон снова хищно улыбнулся. — Глубокий космос — очень опасная штука, мало ли что может случиться. Подумай об этом.

Пульвидон дал отбой, по экрану побежали полосы, и он погас. Я воспользовался этим, чтобы послать вдогонку Пульвидону несколько отборных эпитетов, которые он уже не мог услшыать. Наблюдая за тем, как корабли-убийцы отваливают прочь, мы с Мелой испытывали сходные чувства — волнение и злость. Вот только Мела злилась в основном на меня.

— И чего, по-твоему, ты этим добился? — первым делом пожелала она узнать.

— Зачем платить, если можно не платить, — пожал я плечами.

— Надо было заплатить, — возразила она. — Тебе никогда не обмануть Семью.

— Мне уже случалось водить их за нос, — ответил я. — Это не так сложно. Они слишком спокойны, слишком уверены, что запугали нас до смерти. Они не могут поспеть всюду. Остаются лазейки, за которыми они просто не в состоянии углядеть, прорехи в их паутине, в которые человек может проскользнуть, если он достаточно проворен и осторожен.