Крэг Гарднер: Спор со смертью

Отчего же я не стал хоть чуточку счастливее, одержав эту победу? Только ли потому, что мой учитель все еще был в плену, а первая встреча с его тюремщицей вышла столь сумбурной и бестолковой, что мне даже не удалось ничего выведать о его возможном местопребывании? Или тут было еще что-то? В лесу произошла какая-то перемена. Не говоря уже о том, что вокруг валялись поломанные стволы и выдранные с корнем кусты, впопыхах потоптанные великаном Ричардом.

— Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь происходит? — спросил последний.

— Проклятие, — лаконично ответил Хендрик.

— Выходит, Смерть не заинтересована в культурных мероприятиях на своей территории? — поинтересовался Хьюберт.

Я попросил моих спутников успокоиться и минутку помолчать. На поляне явно происходило нечто странное. Может быть, я пойму, в чем дело, если прислушаюсь? Перебросившись еще парой реплик, мои товарищи наконец затихли. Я весь обратился в слух. И пришел к выводу, что ветер не прекратился. Он, конечно, приутих, но, как прежде, обдувал поваленные стволы, шелестел листвой выкорчеванных кустов.

Что же это все напоминало? Шепот? Я сам удивился, какое удачное сравнение пришло мне в голову. Ибо ветер не просто свистел в мертвых ветвях. Казалось, у него есть какой-то замысел, а листья и ветви нужны ему, чтобы с их помощью озвучивать не то слова, не то обрывки фраз. Я напрягся еще больше, чтобы уловить, что именно шепчет ветер.

— …Я… не, — расслышал я, — …не… ушла…

— Проклятие, — пробормотал Хендрик, но я знаком велел ему замолчать.

— …Я… все… еще… жду, — прошелестел ветер, — …твоего… ответа.

— Смерть! — потрясенно прошептал я. Я был уверен, что это она говорит со мной, шумя листвой поваленных деревьев.

— …От Смерти… не… скроешься…

Все это надо было как-то осмыслить, хотя в том, что мы имеем дело с очередной уловкой Смерти, сомнений не возникало. Что ж, если я хочу выручить своего учителя, надо быть готовым ко всему. Кажется, пришла пора обнажить мой заколдованный меч!

— Чем могу служить? — сварливо осведомился Катберт. — Надеюсь, обойдется без кровопролития?

Я посмотрел на разоренный лес. Подойдя поближе, я заметил, что по земле стелются клочки тумана. В их перемещении, безусловно, была своя система, как будто они собирались сложиться в заранее намеченный узор.

— Думаю, крови не будет, — ответил я мечу.

— О! — застонал Катберт. — Мне хорошо известно, что означает этот ваш тон! Крови, возможно, и не будет, зато сукровицы — навалом!

Я хмуро кивнул, мне просто больше нечего было ответить. Возможно, меч прав: будет нам и сукровица, и еще много чего!

— Эй! — Ричард подал голос с высоты. — Извините, что у вас там, внизу, происходит? Мне отсюда почти ничего не видно.

— Да уж, — согласился я. — Честно говоря, нам и самим не очень-то видно. Надо выяснить.

— Проклятие!

Я повернул голову и увидел Хендрика, размахивающего своей Дубиной Головоломом.

— Хоть я и не одобряю упорного нежелания Хендрика сбросить вес, вынужден признать, что в данном случае он поступает правильно, — послышался с другой стороны от меня противный, назидательный голос Снаркса. Демон сжимал в своих зеленых, покрытых чешуей руках толстый дубовый посох. — Если уж бороться с этим, то всем миром.

— Вы не находите, что вам пригодится кто-нибудь, кто знает пару заклинаний? — спросила Нори.

Я ласково улыбнулся своей любимой, потом вновь перевел взгляд на поваленный лес. Туман, поднимаясь от земли вверх, становился гуще. Клубящаяся серая масса вздымалась и опадала, она напоминала толстое серое одеяло, под которым затаилась целая армия врагов.

Что-то взорвалось у меня под ногами. Обычно так оповещал о своем прибытии Домовой Тэп. Едва объявившись, он указал на живой туман:

— Здорово ползает, а? Похоже, это работа Домовой Силы!

Вдруг малыш в испуге прыгнул ко мне в карман.

— Давай! — гаркнул грубый голос у меня за спиной.

Торговец Бракс, как обычно, принялся выбивать дробь на своем барабане, а его спутник, Гакс Унфуфаду, — декламировать:

Потом демон помолчал с минуту и отрывисто потребовал у своего помощника:

— Спроси меня!

— А? Что? — не понял Бракс. — О, простите, я не расслышал, я как раз убирал бара…

— Спрашивай! — рявкнул Гакс.

— Ах да! — спохватился Бракс. — Разумеется, Большой Хухах! — он пошуршал пергаментом, откашлялся и произнес торжественно и монотонно: — Скажи мне, о Гакс, что подвигло тебя на такое самопожертвование?