Светлана Кузнецова - Хранительница и Орден Хаоса

Столкнувшись на тропинке, трое дроу сначала недоверчиво его рассматривали, а затем один из них с грацией лесного хищника кинулся на Аранта. Моментально напрягшись, тот резко ушел с линии, оказавшись чуть сбоку от этого незнакомого дроу, и, вытащив меч, приготовившись к защите, гадая, что могло произойти, если его так встречают дома. Внезапно раздавшийся смех заставил по-новому взглянуть на этого незнакомого парня, а первые же сказанные слова поставили все на свое место.

— Арант, дружище! Ты ли это? — Знакомый звук и интонации голоса и веселые озорные глаза — все это принадлежало не кому-нибудь, а его другу детства — Дирганду.

— Неужели это ты? Дирганд, я глазам своим не верю! — Арант с изумлением рассматривал друга, которого не видел уже несколько лет. За это время из нескладного юноши тот превратился в уверенного в себе и опытного воина. Его движения и экипировка ясно показывали, что сегодняшний дозор для Дирганда не в новинку. Да и зеленым юнцом теперь его уже никто бы не назвал. Сейчас это был молодой мужчина с хорошо развитой мускулатурой, и единственное, что выдавало в нем все того же друга детства, — это его глаза, все такие же озорные, с искорками смеха в глубине.

Друзья недоверчиво рассматривали друг друга, находя все новые отличия и заново узнавая в этих незнакомцах себя. Сам Арант словно опять окунулся в детство, на него нахлынули воспоминания, и нестерпимо захотелось оказаться дома.

— А ты возмужал, Дирганд. Я тебя даже сразу и не признал.

— А то! — самодовольно ответил его друг. — Я, между прочим, уже целый год хожу во внутренний дозор со своим дядькой.

Во внутренний дозор отправлялись только самые опытные дроу, так как это был последний рубеж перед пересечением границы города. И похвальба Дирганда говорила о очень многом. Друг Аранта действительно добился больших успехов, раз его, еще молодого дроу, стали отправлять именно во внутренний дозор.

— Ты к нам как, надолго? — осторожно поинтересовался дядька Дирганда — Боярдан.

Арант неопределенно пожал плечами. Он и сам еще не знал, как сложится его дальнейшая жизнь, но что-то ему подсказывало, что надолго застрять дома у него не получится.

Так и не дождавшись ответа, Боярдан сказал:

— Ну ладно. Давай мы тебя проводим. — Это было не только проявление уважения к вернувшемуся принцу, но и их прямая обязанность — сопровождать всех пересекающих границу города. И то обстоятельство, что сейчас это был не посторонний, а принц, ничего не меняло. Внутренний дозор крепко знал свое дело и ни в коем случае правилами не пренебрегал.

Прекрасно все это понимая, Арант не обиделся и молча кивнул, показывая, что готов следовать за своими провожатыми. У кого другого внутренний дозор просто обязан был бы изъять оружие, но для принца в данном случае сделали исключение, за что Арант сейчас испытывал к ним благодарность. Действительно, ведь он не мог знать, как его встретят дома после стольких лет отсутствия, когда многие даже сочли, что он давно погиб.

— А говорили, что после разрыва коргалы не возвращаются, — удивленно присвистнул Дирганд, разглядывая спокойно идущего следом за Арантом Вихря. — Это же твой Вихрь, я не ошибаюсь? Да нет, вряд ли найдется еще один коргал с такой удивительной расцветкой.

— Говорили, — сдержанно согласился Арант, проигнорировав вопросительный взгляд друга. Он совершенно не хотел с кем бы то ни было обсуждать свои взаимоотношения с коргалом, считая их глубоко личными. — И это действительно мой Вихрь, ты не ошибся.

Пока шли к городу, Арант молчал, гадая про себя, какой будет встреча. Сопровождающие тоже молчали, не вмешиваясь в его раздумья.

Когда их небольшая процессия приблизилась к большому дому с башенками, увенчанными высокими шпилями, где жила семья правителя дроу, на крыльцо вышла очень красивая женщина с длинными черными волосами и глубокими темными глазами с миндалевидным разрезом. Она долго вглядывалась в сына и наконец, поверив, что видит именно его, шагнула вперед, раскрыв объятия. Растерянность Аранта моментально сменилась уверенностью, что сюда он может вернуться всегда, когда пожелает, и именно здесь его будут всегда ждать, сколько бы ни прошло дней, месяцев или лет. Скупые слезы затопили его глаза, и, чтобы не показывать всем своей слабости, Арант уткнулся лицом в плечо матери. Ее ласковые руки гладили повзрослевшего сына, отмечая, как он изменился, как раздались его плечи, налились упругой силой мышцы.