Юлия Федотова: Тьма. Испытание Злом

Так было сначала, но время делало свое дело. Года не прошло, как Йорген перестал прятаться по темным углам и беззвучно плакать сутки напролет, яростно ломать игрушки, которые из интереса подсовывал ему Дитмар, и царапаться в руках нянек. Он выучил человеческие слова, даже те, что детям знать не следовало вовсе (это уж кое-кто нарочно позаботился), и стал вполне приличным младшим братом. «Не хуже, чем у людей!» — гордился старший, покусанный, поцарапанный, но вполне довольный новой жизнью.

Дрались они, как водится между братьями, часто, по всяким пустякам. Дитмар всегда побеждал и считал это в порядке вещей — он же старший! Но однажды…

Если вы не хотите, чтобы мальчишки чего-то натворили, не надо им этого запрещать. Трудно сказать, что именно подвигло ландлагенара Норвальда, дотоле весьма далекого от домашнего хозяйства, однажды призвать сыновей и торжественно, строго-настрого наказать им ни под каким видом не лазить в большую кладовую, ту, что сразу за поварней. Прежде им такое и в голову не приходило — чего они там забыли? Чем-чем, а едой в отчем замке дети в ту мирную пору обделены не были, еще и уговаривать за столом случалось, дескать, ешь скорее, не то какой из тебя воин вырастет! Но после отцовского предупреждения, конечно, полезли! Из любопытства: что там такое тайное сокрыто?! Йорген позади, а Дитмар, как старший, впереди… Шагнул в темноту, споткнулся, полетел. Рухнул во что-то гадкое, скользкое, мокрое и колючее… Корзина с тремя сотнями яиц стояла на полу в темной кладовой — ландлагенар задумал устроить пир в честь новой возлюбленной (будущей матери Фруте). Понято, что от них осталось после эффектного приземления старшего отпрыска благородной фамилии!

Перепачканного желтком, облепленного скорлупой, опозоренного навеки Дитмара старший повар за ухо поволок к отцу — на расправу. Йорген увязался следом, он давно взял за привычку всюду хвостом ходить за старшим братом.

Ландлагенар был в ярости! До нового сбора оброка еще две недели, последние деньги ушли на покупку верховых лошадей гартской породы — никакой возможности восполнить ущерб! А он-то задумал удивить гостей новомодным ледяным лакомством, рецепт которого совсем недавно вызнал один из его поваров, напоив до полусмерти кашевара, состоявшего при богатом обозе восточных торговцев (тех самых, что торговали промеж всего прочего гартскими скакунами). И если прежде Рюдигер фон Раух, ландлагенар Норвальд относился к воспитанию сыновей без должного внимания, лупил только для порядка, не всерьез, то теперь ярость взяла верх над родительской любовью и легкомыслием молодости. Тяжела была отцова рука, страшна двухвостая ланкерская плеть. Досталось бы Дитмару, ох досталось бы!

Свистнули в воздухе узкие кожаные ремни. Хлестнули по телу, разрывая плотную домотканую холстину рубашки и кожу на спине. Дитмар взвизгнул, сжался в ожидании нового удара… Но его не было. Йорген висел на руке отца, впившись в нее всеми зубами и когтями, струйками стекала на пол кровь. Ландлагенар орал от боли — и не только, он был перепуган не на шутку, он тряс рукой, стараясь освободиться, тянул сына за шиворот, потом принялся колотить куда попало — бесполезно. Тот не ослаблял хватки, вгрызался все глубже. Трудно сказать, чем кончилось бы дело, кто кого убил бы, не подоспей Дитмар на выручку. Как удалось ему отодрать младшего брата от его жертвы — он потом не мог вспомнить. Вроде бы кричал что-то, тянул, уговаривал… Разнял, слава Девам Небесным. Но отношения между ландлагенаром и вторым его сыном с тех пор оставались, мягко говоря, натянутыми.

Все изменилось с приходом в дом третьей жены отца. Это была удивительно добрая и мудрая женщина. Не знавшие материнской ласки братья привязались к ней как к родной. Она же не уставала внушать буйному своему супругу и подчеркивать при каждой возможности: все его мальчики одинаково хорошие и милые, все трое заслуживают любви в равной мере. И надо же — убедила! Воистину вода камень точит!

Вряд ли в ее положении на подобное великодушие способна была бы женщина-человек. Та наверняка приложила бы все усилия, чтобы извести старших пасынков и сделать наследником собственного сына — история знает множество подобных примеров. К счастью, любил ландлагенар Рюдигер разнообразие! Третья жена его, леди Айлели, принадлежала роду светлых альвов, а у тех, как известно, совершенно иная система ценностей, нежели у людей или нифлунгов, и меркантильная сторона жизни их мало тревожит. В отличие от стороны духовной.