Арина Алисон - Герцогиня

Через два дня после нашего возвращения в монастырь на ближайшей скале появился Мяв с семьей. Заметив их, я подошел к настоятелю с просьбой позволить мне отлучиться. Никаких проблем не возникло, и у меня появилась возможность целую неделю пообщаться с котами.

Все время наших встреч я усиленно чистил их шерсть щетками да играл с малышами. Пока я занимался с Мявом и котятами, кошка-мама сидела немного в стороне, повыше того места, где мы развлекались, и делала вид, что смотрит куда угодно, но только не на нас. Однако время от времени скашивала глаза и заинтересованно поглядывала, как я щеткой чешу остальных. Дня через четыре кошка не выдержала и с видом «а мы здесь просто мимо гуляем» подошла поближе и улеглась, задумчиво глядя в сторону. Не делая резких движений, я подошел к ней и поспешил приступить к вычесыванию. Минут через десять она уже мурчала, чуть ли не как домашняя кошка. После нашего общения в монастырь я возвращался, почти не чувствуя рук от усталости.

Через неделю, когда я пришел на место встречи, на склоне горы лежала убитая зверушка, похожая на оленя. Получив свою порцию удовольствий, семейство котов поднялось… и я понял, что они уходят куда-то далеко, а тушка — это подарок на прощание.

Говорят, кошки снимают с человека отрицательную энергетику. Так это или нет, не знаю, но мне после встречи с ними совсем полегчало.

Несмотря на улучшившееся состояние, я продолжал медитировать. В один из дней моя медитация затянулась на неопределенное время. Я даже не понимал, день сейчас или ночь. В какой-то момент сознание стало наполняться шумом, несшимся со всех сторон. Сначала гул был таким тихим, что с трудом воспринимался, со временем становясь все сильнее и переходя в рев несущейся лавины. Подо мной задрожал пол, и казалось, что качается все здание. Невозможно было понять, это на самом деле землетрясение или мое личное восприятие.

— …Домодедово. Температура в аэропорту двадцать два градуса, облачно… — резко и со скрежетом, как из поломанного радиоприемника, донеслось до меня.

Я дернулся и попытался вскочить, но мое тело оказалось пристегнуто ремнями, и меня отбросило обратно в кресло. Голос продолжал вещать что-то дальше, но я уже не воспринимал окружающую реальность, в груди возникла резкая боль, и стало не хватать воздуха. Казалось, что все внутренности собрались в тугой комок.

— Вам плохо? Позвать стюардессу? — сквозь шум в ушах донеслось до меня.

Перед глазами мелькнула рука соседа, нажимающая кнопку вызова бортпроводника.

— Что с вами? Где болит? — услышал я женский голос.

Скосив глаза в сторону, заметил неподалеку лицо девушки, с тревогой глядящей на меня. Пытаясь вдохнуть, я судорожно захрипел.

Тело почти не ощущалось, только сильно сдавило в груди.

— Наверное, сердце… — просипел я стюардессе, с усилием проталкивая звуки, а про себя подумал: «Все же не погиб, как думал. Похоже, восемь лет, прожитых в том мире, уложились во время полета самолета. М-да-а… Как там у Ричарда Баха? „Очень легко проверить, закончена ли твоя миссия на земле: если ты жив — она продолжается“. Если так, то в том мире мои дела закончены полностью. Только вот интересно, почему я не умер там, а вернулся сюда и пытаюсь сдохнуть?!»

«За прошедшие годы сознание так распухло от событий и информации, что уже не влазит на старое место», — ехидно сообщило подсознание, перед тем как отключиться.