Дуглас Адамс - Ресторан «У конца света»

Он попробовал сидеть на руке и был поражен ощущениями, происходящими в ладони от давления тазовых костей.

— Рыба приходит издалека, — бормотал он, — так мне сказали. Или в моем воображении так сказали. Послушай, киска, а когда прилетели шесть человек, или моя голова подумала, что прилетели шесть человек на шести черных блестящих кораблях, в твоей голове они тоже прилетели? Что ты видишь, киска?

Он посмотрел на кота, которого совершенно не волновали дурацкие вопросы, а волновало, как поскорее заглотить рыбу

— И когда я слышу их вопросы, ты тоже слышишь вопросы? Что для тебя значат их голоса? Может быть, ты думаешь, что они поют тебе песни?

Он поразмыслил и разглядел неточность своих рассуждений.

— Может быть, они поют тебе песни, — сказал он, — а я думаю, что они задают мне вопросы.

Он помолчал. Иногда он молчал по нескольку дней, просто чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

— Думаешь, сегодня они приходили? — спросил он. — Я думаю. На полу грязь, на столе — виски и сигареты, у тебя на тарелке рыба, а память о них — в моей голове. Не очень логичное доказательство, я знаю, но доказательства все необъективны. И смотри, что еще они мне оставили.

Он потянулся к столу и стянул с его поверхности несколько предметов.

— Кроссворды, словари и калькулятор.

Он возился с калькулятором около часа. Кот тем временем уснул, а дождь продолжал лить. Потом калькулятор наскучил ему, и он отложил его в сторону.

— Я думаю, я прав, если думаешь, что они задают мне вопросы. — решил он. — Проделать весь этот путь и привезти все эти вещи ради удовольствия спеть тебе песню — очень странное поведение. Так мне кажется. Но кто знает, кто знает.

Он достал сигарету и прикурил ее от огня, пылавшего в печке, с помощью длинной лучины. Он глубоко затянулся и откинулся на спинку кресла.

— Я думаю, я сегодня видел еще один корабль в небе, — поведал он, — большой белый корабль. Никогда раньше не видел большого белого, только шесть черных. И шесть зеленых. И еще другие, которые говорили, что прилетели издалека. Но никогда не было большого белого. Может быть, шесть маленьких черных иногда кажутся одним большим белым? Возможно, я хочу стаканчик виски. Да, очень на то похоже.

Он встал и разыскал стакан, валявшийся на полу подле матраца. Налил туда немного из бутылки. Сел на место.

— Возможно, меня идут навестить еще какие-то люди, — сказал он.

В ста метрах от хибарки, побиваемый ливнем, стоял звездолет «Сердце золота».

Из открывшегося люка вышли три фигуры, ежась и пряча лица от дождя.

— Туда? — спросила Триллиан, стараясь перекричать шум дождя.

— Да, — коротко ответил Зарнивуп.

— В такую хибару?

— Да.

— Странно, — сказал Зафод.

— Но это же неизвестно что, — воскликнула Триллиан. — Мы куда-то не туда прилетели. Нельзя править Вселенной из хибарки!

Они торопливо пошли сквозь дождь и прибыли, насквозь промокшие, к двери. Постучали. Подрожали.

Дверь открылась.

— Да? — сказал человек.

— Ээ… извините меня, — начал Зарнивуп, — у меня есть основания полагать…

— Это вы правите Вселенной? — без обиняков спросил Зафод.

Человек улыбнулся ему.

— Стараюсь этого не делать, — ответил он. — Вы промокли?

Зафод посмотрел на него в крайнем изумлении.

— А что, — вызывающе спросил он, — по нам не видно, что мы промокли?

— Так это выглядит для меня, — невозмутимо ответил человек, — но то, что чувствуете вы по этому поводу, может оказаться совершенно другой историей. Если вы считаете, что тепло помогает высохнуть, зайдите внутрь.

Они зашли внутрь.

Огляделись, Зарнивуп с легкой брезгливостью, Триллиан с интересом, Зафод с восхищением.

— А как… эээ… ваше имя? — спросил Зафод.

Человек с сомнением посмотрел на него.

— Не знаю…А что, вы думаете, у меня должно быть имя? Странно как-то, давать имя обыкновенной совокупности невнятных сенсорных реакций.

Он предложил Триллиан сесть в кресло. Сам он сел на ручку этого кресла, Зарнивуп неловко облокотился на стол, а Зафод завалился на матрац.

— У-ух ты! — воскликнул Зафод. — Королевский трон!

Он пощекотал кота.

— Послушайте, — приступил к делу Зарнивуп, — я должен задать вам несколько вопросов.

— Хорошо, — с готовностью разрешил человек, — если хотите, можете спеть моему коту.

— Ему это надо? — спросил Зафод.

— Об этом лучше спросить у него, — ответил человек.

— А он разговаривает? — спросил Зафод.

— У меня нет воспоминаний о том, что он разговаривает, — ответил человек, — но мои воспоминания ненадежны.