Вадим Громов - Избранная поневоле, или - попасть в Мурло

"По всем критериям, нас должны попытаться проверить на прочность. - Таня прекратила мурлыкать "Владимирский централ, ветер северный...", запросившийся на язык, благодаря направлению их маршрута. - Со всем прилежанием и, не так убого, как это произошло близ попкорнового брега. Насколько я помню, через такие территории, главные герои просто обязаны пробираться с дичайшим напряжением. Раскидывая боевые заклинания всеми конечностями, целыми охапками, и на все триста шестьдесят градусей. Яростный звон оружейной стали - тоже никто не отменял. Правда, где её взять - ума не приложу, разве что у Команданте сыщется... Если устоявшиеся каноны не будут соблюдены, расстроюсь до невменяемости. В таком пейзаже, от злодейских личностей должно быть просто не протолкнуться. Полчаса уже едем, и хоть бы одна сволочь из-за дерева зловеще пукнула... Для подобающей атмосферы".

Татьяна завершила мысленный монолог, печально посмотрев на спящую аудиторию. Гоги Ван умиротворённо похрапывал, обняв свой сидор. Неширокая просека, с пролегающей по ней грунтовкой, была пустынна. Соломон Кац рассказывал племяннику историю своего дальнего старого друга, которого нашёл один золотоискатель.

Притчу о царе Мидасе, готовому лапать что попало, для того - чтобы блестело: добытчик самородков и крупки, знал назубок. Поэтому, его желание заключалось в следующем. Чтобы в золото, превращалось всё, чего коснётся его слюна, покинувшая рот. Желание было сформулировано безупречно, и джинну не оставалось ничего другого, как слушаться и повиноваться, согласно правилам.

Выражения "наплевательское отношение", "ходить как оплёванный", "наплевать с высокой колокольни", и ещё какое-то количество подобных - моментально приобрели новое, дорогостоящее значение. Каждый плевок везунчика стал на вес золота, в буквальном смысле слова. Золотоискатель беззаботно поплёвывал по сторонам, правда - предварительно закупив с десяток поддонов дешёвого хлеба "кирпичиком", пару-тройку лимонов, и запираясь один в комнате. Золотой запас множился, ставший ненужным джинн осатанело маялся в заброшенной на золотые антресоли лампе, отчаявшись выполнить оставшиеся два желания и получить пропуск на свободу.

Так прошло несколько лет. Бывший золотоискатель, а ныне - фантастически разбогатевший золотоплеватель, жил припеваючи. Иногда, развлечения ради поплёвывая на подсунутых ему чужих тёщ, раздавая чаевые плевком на ботинки швейцаров, оставляя золотые салфетки официантам, и - обогащая стоматологов. Заблаговременно устанавливавших в кабинете плевательницы, размером с хороший таз.

А потом, он встретил ЕЁ. Она шла по мостовой, цокая каблучками и улыбалась весне. Каштановые кудри развевал ветерок, карие глаза излучали жизнелюбие, а возле точёной фигурки сгрудилось целое воинство кудрявых купидончиков, увлечённо и без промаха стреляющих сразу с двух рук.

Самый богатый человек планеты получил дюжину стрел в грудь, и ещё столько же - в мозг. Рот открылся сам собой, и золотоплеватель, одетый в лёгкую рубашку с расстёгнутым воротом, не заметил, как на грудь устремилась тонкая струйка слюны...

Джинн автоматически получил свободу. Финансовое положение страны, которой досталось всё золото жертвы несчастного случая, не имевшей законных наследников: улучшилось в три с половиной раза. Выражения и поговорки потихоньку обрели прежний смысл.

Его статуя, теперь стоит в ЕЁ комнате, в виде самого дорогого комплимента, который когда-то был сделан женщине. Иногда она кладёт голову ему на грудь, и ей кажется, что там тихо-тихо, медленно-медленно, всё ещё стучит живое сердце. Любовь может озолотить, и погубить одновременно.

- Опять мы во всём виноваты... - Татьяна разочарованно сплюнула на дорогу. - Всё зло от баб, кто бы спорил.

Впереди, метрах в ста от рояля, с левой стороны просеки донёсся пока ещё приглушённый, но быстро нарастающий треск. Кто-то ошалело, с немаленькой скоростью ломился сквозь чащу, не разбирая дороги. И этот кто-то - отличался нехилыми габаритами и мощью.

Таня моментально приготовилась к крупным неприятностям, напряжённо вглядываясь туда, откуда доносилось звуковое сопровождение, относящееся к процессу под названием "наломать дров". На несколько десятков кубометров. Качающиеся верхушки могучих сосен, указывали на то, что неизвестные объекты неумолимо достигнут просеки быстрее, чем рояль проедет точку, в которой они покажутся. Повелительница неликвидов поёжилась, представив себе силу, способную заставить раскачиваться деревья так, как будто собираясь выкорчевать их.