Вадим Громов - Избранная поневоле, или - попасть в Мурло

"Только бы не брякнуться раньше положенного... - на этот раз подползание на карачках, исключалось напрочь. Голова всерьёз вознамерилась уподобиться весёлому аттракциону, набирающему ход по кругу. - А-а! В Абхазии пропасть вот такой глубины! А-а, в неё сигануть - поищите дурных! Впрочем, чего искать? Вот она я, принудительно-добровольная... Без спросу избранная".

Второй сигнал будильника, оповещающий о наступлении полудня по московскому времени, стал быстро удаляться вниз. Мобильник, брошенный тренированной рукой, разбился в пятистах метрах ниже уровня подошв Татьяниных кроссовок.

"Лысого бобика вам, а не халяву. - Таня качнула рукой с зажатым в ладони медальоном, и стиснула зубы. - Я, значит, Бэтмена буду бесталанно пародировать, а кто-то - с моим, с иголочки гаджетом развлекаться? Нет уж. Сказано - никаких высоких технологий: значит, так тому и быть. А вот куда их деть, это сугубо моё личное дело".

Она тщательно примерилась, борясь с подступающим головокружением, и кинула медальон метра на три вперёд, внимательно следя за его полётом. Ох, если сейчас ничего не проявится...

Внизу, метрах в пятидесяти, пространство дёрнулось радужными всполохами. Хорошо заметными глазу, расходящимися как круги на воде: шагов на тридцать во все стороны от отвесного склона "Прощай, Родина!". Диаметр портала был довольно приличным, промахнуться мимо него, прыгая с намеченной точки - представлялось практически невозможным.

- Есть! - Таня, ещё не веря своим глазам, следила за творящейся внизу аномальщиной. - Всё-таки есть... Как ни отнёкивайся, а - про нашу честь.

Медлить было нельзя. Если верить Игнату Альбертовичу (а вот после всех минувших, включая происходящее, событий: не верить ему, было по крайней мере нелогично. Даже учитывая то, что нелогичного, в выпавшей на долю Тани пертурбации - было преизрядно (парадокс, ага): то времени оставалось не более минуты. Портал открывался раз в квартал (прямо как квартальная премия, забавное совпадение... только вот премию постоянно норовят зажать, а портал вроде бы функционирует без перебоев), на полторы-две минуты. Стоит зазеваться, и будешь ждать до осени. Что весьма чревато негативными последствиями. Та-а-акими негативными, что даже думать противно!

"На старт! - Татьяна отошла на пяток шагов назад, изготовилась. - Внимание. Японское пугало, страшно-то как... Марш!!!".

Водитель приближающегося экскурсионного автобуса изумлённо разинул рот, видя, как стройная девичья фигурка размашистыми, упругими прыжками рванула в сторону обрыва. На мгновение, краем глаза Татьяна ухватила прилипающие к стёклам автобуса - лица экскурсантов, получившим уникальный шанс пощекотать себе нервишки вживую; не сидя у телевизионных экранов. Истошно взвыл автобусный клаксон, с помощью которого водитель безуспешно пытался предотвратить, как ему со всей очевидность казалось - явную попытку суицида. Таня не остановилась.

Шаг, второй, третий, четвёртый, пятый. Рубикон пройден!

"Жизнь невозможно повернуть назад... - Таня зажмурила глаза, чтобы не видеть радужного колыхания, становящегося вовсе уж неистовым, ослепительным. - И время, ни на миг... Где ты, Карлсон? - я страстно желаю быть твоей малышкой. Вытащи меня обратно-о-о-о-о!!!".

Гулкий, но почти не бьющий по барабанным перепонкам, хлопок. Попеременно обжигающие тело - зной и стужа. Проникшая даже сквозь сомкнутые веки, вспышка. Стану Терминатором - вернусь. А если не суждено... Прощай, Родина!

- До отправления скорого поезда номер 105, "Санкт-Петербург - Адлер" остаётся пять минут. Просьба, провожающим покинуть вагоны. - Бесстрастный женский голос завершил повтор сообщения. Таня сидела на своём нижнем боковом, привалившись плечом к вагонному стеклу, созерцая вечернюю суету на перроне Московского вокзала. Пребывая в непривычном для себя, состоянии душевного ступора. Цепкого, кажущегося бесконечным. Грудь и спина немного побаливали, но в целом всё обошлось благополучно. А ведь могло и не обойтись.

С билетами очень даже повезло. Буквально перед ней, умудряющаяся проникновенно лаяться даже в очереди - молодая семейная пара, сдала две плацкарты на нужный поезд, отправляющийся через три часа. Закупившись в дорогу прямо на вокзале пирожками, соком и курицей-гриль, Таня дождалась посадки, оказавшись в вагоне одной из первых.

"Японский пинцет. - Татьяна осторожно потрогала стекло пальцем, будто убеждаясь в его реальности, и подлинности всего происходящего. Сунула руку в карман, где находилась целая пригоршня карамели, и немного подсластила горечь расставания с любимым городом. - Жила, не тужила. Пришёл Шок Потрясеньевич Офигеев, с ходу попросив руку, сердце и нервную систему. Отказать, к сожалению, не получилось".