Вадим Громов - Избранная поневоле, или - попасть в Мурло

- Ни в коем случае! - Эньг Жуй Лом выразительно замахал руками, опровергая предположение собеседницы. - Завтра же с утра, куда-нибудь в глубинку съеду. Свежее молоко, чистый воздух, пейзажи, холсты и краски. Начну всё с чистого листа.

- Дерзайте. Может, Дшеймсу Тонду дезинформации подкинуть? Типа, по итогам кровопролитной схватки, от Эньг Жуй Лома - осталось что-то невразумительное, способное уместиться за одной щекой у хомяка. Я думаю, он поверит. А ты линяй в свою провинцию с первыми лучами рассвета. Чёрно-золотое носить перестанешь, имя сменишь, и будет тебе размеренная сельская жизнь. Пыхтящий самовар, колка дров по вечерам и удобства во дворе. Благолепие-на-Акварельках. Или - Умиротворение-Маслом. Что-то из этой серии.

- Спасибо. - От такой заботы за его будущее, викинг пустил скупую слезу. - Я никогда этого не забуду.

- Что ни делается - всё к лучшему. Ладно, мы удаляемся. Не люблю, когда неизвестность сочетается с лимитом времени. Надеюсь, однажды мы посетим вашу выставку живописи. Чао!

- Команданте, плохие предчувствия не обуревают? - Спросила Таня, сидя на лавочке в ожидании, пока "Дутого гения" накачают до нужной кондиции. - Странно всё это, не находишь?

- Есть немного. - Буркнул правнук великого мастера. - Что-то с этой собакой не то.

- Это понятно. Главное, чтобы из-за Буйгальтяпляпбяпдеона, с нами чего-нибудь "не то" не приключилось. Призываю удвоить бдительность. Нет, сначала бить - а потом спрашивать что хотели, это явный перебор. Ну, только если через раз... Чего тебе подать?

- Это не я. - Гоги Ван показал повелительнице неликвидов за спину. - Это он.

Татьяна обернулась, и мощно икнула от изумления. На неё, стоя на задних лапах, смотрел крупный, но изрядно отощавший котяра тёмно-серого цвета, с пессимистичным выражением на умной морде. Уныло повисшие (и из-за этого напоминающие недавние драконьи) усы, чуть-чуть пошевеливались, как будто кот пребывал в раздумье по неизвестному поводу. На шее у животного болталась консервная банка с дужкой из проволоки.

- Пришёл всё-таки... - Таня икнула ещё раз. - А ведь я предчувствовала.

- Подайте. - Повторил мурлыка. - Сколько не жалко. Я вам анекдот расскажу.

- Идёт направо - песнь заводит. Налево - сказку говорит... - Татьяна машинально и с чувством - процитировала классика. - С каких пор ты анекдотами развлекаешь? Изначальные установки уже не актуальны?

- Долго объяснять. - Скупо поведал кот. - Благотворительностью заниматься будете? Или я пошёл?

- Сейчас, погоди. - Повелительница неликвидов полезла в карман. - Я вообще-то думала, что ты мне будешь цепь втюхивать. Ошибочка вышла.

- Так я на цепь и собираю... Хоть на какую. Бомжевать неохота.

- А золотая где?

- Спёрли. Под видом сохранения культурного наследия. Дуб и я, по какой-то причине в эту категорию не входим. Приехали двое широкоплечих с кусачками, и попробуй им только мяукни что-нибудь поперёк параллельного...

- Не повезло тебе. - Таня положила две серебряные монеты ему в банку, в которой было очень негусто с содержимым. - Впрочем, кому сейчас легко?

- Анекдот рассказывать? - После получения наличных, животное капельку повеселело.

- Обойдёмся. У нас самих, в ближайшем будущем непонятно что предвидится. Не то анекдот, не то побасенка. Или нас загнёт, или всё будет ясненько. Команданте, готов? Поехали, пока окончательно не стемнело...

- Спасибо вам, люди добрые.

- Спасибо нам много, а вот пятиминутное общение с невидимкой - было бы в самый раз.

- Увы...

- Собственно, я и не надеялась. - Татьяна запрыгнула на рояль. - На всякий эмчеэсовский сказала. Всё, счастливо оставаться.

"Дутый гений" тронулся с места.

- Да-а-а... - Протянула повелительница неликвидов. - Новая Алхимия, а культурное наследие тырят без зазрения совести. Если спасение утопающих - дело рук самих утопающих, то с формулировкой про спасение культуры я откровенно затрудняюсь. Особенно, если культура имеет ярко выраженную материальную ценность...

Улица Ехидного Единорога нашлась без особых трудностей. Крохотный ухоженный скверик с барельефом означенного непарнокопытного, находился напротив входа в "Трон-Эшафот". Мраморный единорог косил на прохожих оптимистичным оком, и дополнительно одаривал усмешкой, какая могла бы быть у доброго доктора Айболита, всучившего подвывающему от зубной боли Бармалею - слоновью дозу пургена. Барельеф был без поясняющей таблички, и узнать, почему у единорога такое интригующее прозвище - являлось нереальным. Предполагать можно было многое, но вполне вероятно, что ехидство отчасти (если не целиком), относилось к недругам непарнокопытного, не сумевшего обломать ему рог, и оставшихся без своих (в прямом, и всех переносных смыслах).