Олег Пелипейченко - В Греции всё есть

Каменная плита дрогнула и поползла вверх. Катрей втолкнул юношу в тёмный зев коридора и выдёрнул колышек, удерживающий цепь.

Верзила Евдем разве что не выл от ревнивой злобы, хотя снаружи старался выглядеть расслабленным и невозмутимым. Что за смысл, спрашивается, вставать поздней ночью, ладить снасти, тратить столько сил на ловлю, если можно вот так запросто прийти под утро и за полчаса до восхода солнца наловить на простенькую удочку две корзины отборной рыбы! Можно подумать, у этого пожилого незнакомца на конце верёвки привязана самая большая рыбья драгоценность, и глупые обитатели моря наперебой стремятся её заполучить. Лучший рыбак острова угрюмо сидел над своими неподвижными удочками и думал, как бы так сделать, чтобы какой-нибудь водяной дух, злющий от несварения желудка, утащил на дно этого везунчика.

Когда конкурент, пошатываясь и кряхтя, вытащил из воды целого тунца весом никак не менее таланта, терпение Евдема лопнуло, он вскочил и решительно зашагал к своему удачливому сопернику.

— Эй, ты! — зарычал он, протягивая руку к хитону из дорогой тонкой ткани. — Это моё место! Я тут ловлю рыбу каждое утро и не позволю разным…

Незнакомец спокойно повернул голову, и пальцы Евдема тут же разжались. Не веря своим глазам, рыбак попятился, но тут же взял себя в руки и отвесил неуклюжий поклон.

— Да простит меня правитель за то, что я не узнал его сразу, — начал Евдем взволнованно.

Правитель снисходительно махнул рукой, затем жестом приказал рыбаку сесть.

— Не бойся, я не буду лишать тебя куска хлеба. Вернее, куска рыбы, — поправился он. — Просто захотелось отдохнуть от всего: от этих дурацких ежедневных забот, от склок родни и придворных. И от ожидания неизвестной беды. Расплаты за то, в чём не виноват. Знаешь, как устаёшь всё время думать: что же наконец взбредёт в голову этому завистливому сброду?

Правитель плюнул в волну, та жадно затрепетала и со вздохом откатилась обратно. Евдем охнул и боязливо отступил назад.

— Не бойся, — угрюмо скривился правитель. — Отвечать придётся только мне, да и то неизвестно когда… Безумно надоело бояться, поэтому решил жить как живётся и получать удовольствие, пока можется. Смотри, какая красота кругом — тишина, небо раскрашено в такие цвета, что хоть на мозаику переноси, рассвет прямо сердце радует. И рыбку я люблю. Особенно запечённую в сухариках под козьим сыром и с базиликом, по-критски. Под фалернское идёт великолепно, советую. А тут ещё такая наживка всегда под рукой, будь она неладна, — почему бы и не воспользоваться удобным случаем? — Правитель озорно, по-мальчишечьи хихикнул. — Ладно, не поминай лихом. Или нет, лучше помоги рыбу дотащить, ты вон какой здоровый. Держи две драхмы.

Он встал и потянул удочку. Какая-то глупая селёдка чуть не выбросилась на берег, погнавшись за ускользающей наживкой. Правитель беззвучно засмеялся, поймал рукой зелёную блёстку на конце верёвки и начал её отвязывать. Ошеломлённый Евдем во все глаза глядел на мелькающий в руках Поликрата мокрый перстень с крупным изумрудом.

Ловким движением локтя Гефест столкнул со стола глиняный килик с остатками вина (Эпей вздрогнул и горестно воззрился на мучителя), а затем осторожно водрузил на столешницу кипу тонких пергаментных листов.

— Смотри сюда. Ты должен будешь вот по этим чертежам сделать секретное оружие. И тогда ваши наконец победят.

— Я?.. Оружие?.. — простонал Эпей и судорожно глотнул пересохшим ртом. — Великий Гефест, да я в жизни ничего сложнее крыши не делал!

— Ну так это же и есть самое главное изделие! — ободряюще хлопнул его по плечу бог-искусник. — Четыре крыши торчком поставил, сверху пятой накрыл — уже дом. Две крыши соединил под углом, сзади закрепил маленькой крышечкой — уже лодка. А здесь даже проще — ни о чём думать не надо, с расчётами можно не возиться — прочитал, собрал, сколотил; прочитал, собрал, сколотил.

— А я и так ни с какими расчётами не вожусь, — проворчал себе под нос Эпей, но Гефест, к счастью для него, не расслышал сказанного и продолжал:

— Тут видишь, какое дело… Эта война уже всем поперёк горла стоит: не только вам, но и нам тоже. Надо с ней завязывать побыстрее. Но просто всех переколошматить ни с того ни с сего нельзя, история не простит: Клио потом сотню лет на всех дуться будет. Нужен эффектный штришок. Короче, мы тут немного позанимались творчеством и вместе состряпали на скорую руку пророчество о том, что троянцы примут смерть от деревянных коней. Мол, не выдержат незыблемые укрепления их натиска, ворвутся всадники в город через бреши в стене и лишь тогда падёт доблестная Троя… Вот ты и начнёшь этих коней клепать. Бери себе сколько надо воинов в подмастерья, я с Агамемноном договорился. Завтра с раннего утра и приступай.