Татьяна Коростышевская: Леди Сирин Энского уезда

— Объект — вот, — ткнула пальцем Жанка. — Давай колдуй. Что там у вас, стилистов, модно в этом сезоне?

Через сорок минут я полностью преобразилась. Правда, на это чудо ушла почти вся наличность. Судя по ценам, Илонин бутик должен был располагаться не в спальном районе Энска, а как минимум на центральной столичной улице, как максимум — вообще на Марсе.

И вроде ничего особого провинциальная волшебница мне не предложила — узенькие джинсы и шелковую блузку, но шелк был такого насыщенного изумрудного оттенка, что мои волосы, глаза и чуть тронутая загаром кожа заиграли по-новому. А брюки… Черт! Я никогда раньше не носила ничего столь облегающего. И — два раза черт — мне это невероятно шло. Я покрутилась перед зеркалом и потянулась к своим ботинкам.

— Ансамбль портить не позволю! — вскрикнула Илона. — В этих берцах на мотоцикле ездить будешь, а не мужчин соблазнять. Лодочки вот эти примерь.

Я послушно скользнула ногами в туфельки.

— Они, конечно, дороговаты, — прищелкнула пальцами хозяйка бутика. — Но стиль того требует. Если хочешь, я тебе их одолжу, завтра вернешь.

— Ты чужие деньги не считай! — вдруг резко вступила в разговор Жанка. — Заплатим мы. Я заплачу.

Я попыталась остановить подругу, но Арбузова остановила меня властным учительским жестом.

— Это подарок на твой день рождения!

— Он же еще не скоро.

— Значит, заранее подарю.

В этот момент что-то ударило в оконное стекло — крупный шмель или нашедший меня пикси. Жанка многозначительно посмотрела в сторону.

— За тобой, кажется, пришли?

Я улыбнулась.

— Девчонки, можно какой-нибудь пакет у вас одолжить?

— Подарочный? — с готовностью откликнулась Лена. — Давай, что там у тебя, в два счета упакую.

Я нашла на вешалке свою потрепанную куртку и достала сверток из ее внутреннего кармана.

— Только не смотри, что там внутри, пожалуйста, — попросила я мастерицу.

— Желание клиента закон, — улыбнулась она и зашуршала оберточной бумагой.

Пак шмякнулся мне на голову, как только я вышла на крыльцо.

— И что с тобой делали?

— Не заметно?

Нюхач описал возле меня круг.

— И ради вот этого стоило так напрягаться? — наконец прозвучал писклявый вердикт.

Я раздраженно шикнула и взмахнула рукой.

— Много ты в женщинах понимаешь!

— В женщинах — немного, но мужчин, поверь, знаю. Весь твой глянец вряд ли привлечет к тебе Ларса. Ты же понимаешь, ему все равно, как ты выглядишь.

— Зато мне не все равно. — Я поискала взглядом зеленый огонек такси. Безуспешно.

— Что б ты без меня делала? — риторически пискнул Пак и улетел.

Через две минуты у тротуара притормозила подержанная иномарка.

— Запрыгивай! — Зеленый приветливо махал мне с плеча водителя. — Быстрее! Я его зельем покорности напичкал, до «Ирия» должно хватить.

Пожилой дядечка, судорожно вцепившийся в баранку, даже не повернул головы, когда я усаживалась на пассажирское сиденье.

— Значится, так, — как обычно, решил дать указания Пак. — Ты сразу ему на шею не бросайся, уважение к себе поимей.

Я неопределенно хмыкнула в ответ, борясь с желанием прихлопнуть непрошеного советчика.

— Я ребят в клубе поспрашивал, что да как, так что информация у меня самая точная. Он злой как черт с самого возвращения.

— А выглядит как? Здоров?

Пикси пожал плечами:

— Ну раз в клуб ходит, значит, все в порядке.

— А ошейник? Рабский ошейник все еще на нем?

— Просто так подобные штуки никуда не деваются, но, думаю, он в этом мире не работает. Да и к тому же не в первый раз Ларсу с ошейниками разбираться. Ты лучше подумай, признаваться ему или нет.

— В чем? — Я слегка покраснела.

— В том, что инициация у чародейских утесов Арканкама превратила тебя не в изящную деву с рыбьим хвостом, а…

Пак подбирал слова с осторожностью. За гнусные намеки на мою «другую» внешность он уже неоднократно нагоняй получал.

— Ты мне честно скажи, — решила я выяснить для себя этот вопрос раз и навсегда. — Это настолько страшно? Я имею в виду птицу Сирин. Она ужасна, отвратительна, тошнотворна?

Я перекидывалась в эту ипостась только однажды, и, как назло, в этот момент зеркала у меня при себе не было.

— Она… Дашка, ну я не знаю. Я никогда раньше ничего подобного не видел. Она очень грустная. Настолько, насколько может быть грустным существо размером с трехлетнего слона.

— Пошел вон, я с тобой не разговариваю! — обиделась я не на шутку.

— Даш, ну ты че? С меня вообще спрос маленький. Тебе надо было Эмбера спросить. Он точно был в восторге.