Максим Колпачев - Надежда

Я почувствовал, как на меня накатывает дурнота, поспешно наклонился.

Долбанные вурдалаки, упыри, паразитирующие на нашей крови…

И сегодня, как назло, двенадцатое мая…

Какого черта мы вообще поперлись на эту дебильную площадь?!..

…Боже, как же больно… Грудь и руки скрутила судорога, сотни невидимых иголок воткнулись по всему телу, раздираемое огнем горло почти не пропускало воздух… Эти приступы появились примерно год назад – и с каждым месяцем становились немного сильнее и дольше. Почему, отчего? Здешний лекарь только разводил руками да говорил, что впервые о таком слышит. К лекарю округа меня, конечно, никто не отпускал. Впрочем, я был практически уверен, что он лишь повторил бы жест своего коллеги – как и наши земные врачи, окажись они вдруг здесь волшебным образом… Я умирал? Быть может.

Какая теперь разница…

…Когда я распрямился (приступы, к счастью, были пока что ещё коротки, никто из окружающих не обратил внимание на согнувшегося человека), Смотрящего уже не было. Вместо него на помосте неспешно раскладывал свой «инструмент» совсем иной персонаж…

Палач. Так сложилось, что данная работа не пользовалась особой популярностью у вампиров. Чистокровные убийцы, они блюли – или делали вид, что блюли – этакий кодекс чести. Даже по отношению к «скоту» и «стаду». Пытки и мучительства, судя по всему, с вышеуказанным кодексом чем-то не совпадали. Что, впрочем, никак не мешало иррам ежедневно истязать десятки людей – особенно в районе Серебрянных гор и прилегающих к ним владений. Просто грязная работа, которую лучше поручить кому-то другому, чем браться самому – не более…

Стадо… Они называли нас так без малейшего намека на злобу, ненависть и уж, тем более, страх. Также, как сами мы говорим о баранах и овцах – буднично, констатируя факт. Скот, стадо, еда… Почему-то от осознания этого становилось ещё неприятней. Уж лучше бы в их словах звучало презрение…

Палач на помосте закончил с приготовлениями и медленно повернулся. В отличии от всех прочих, этот явно гордился своей работой. Почему я так решил? Сложно сразу сказать… Это чувствовалось, сквозило буквально во всем – выражение лица, одежда, исходящая аура… Даже знак – позорный знак своей гильдии – который он носил на груди… Идеально ровная, состоящая из двух сходящихся посередине треугольников шестиконечная звезда – символ самых жестоких убийц и садистов этого мира – была начищена буквально до блеска. И размером превышала «минимально необходимую» самое меньше, раза в два…

Обычно, палачи одевались на свою «работу» куда как не броско. Но только не этот. Расшитый кафтан из иссиня-черного, и, судя по всему, очень дорогого сукна, высокие кожаные сапоги на специально приподнятых каблуках, изящные белые перчатки…

К чему все это? – хотелось спросить возомнившего о себе ублюдка. Неужто чтобы покрасоваться – всего-то жалкую минуту! – перед каким-то «скотом»? Ведь потом всё равно придется надевать накидку – или же пачкать кровью свой дорогой наряд…

Ответа на невысказанный вслух вопрос я, само собой, не получил – в следующее мгновение палач действительно одел длинный, до самого пола, плащ – с капюшоном и невероятно широкими рукавами.

Клешёными, как сказали бы в нашем мире…

Убийца тщательно застегнулся, натянул перчатки…

В его зрачках – черных, как и у всякого вампира – играл азарт, плескалось пламя предвкушения зла…

«Господи, он действительно прирожденный садист, – мелькнула несколько растерянная мысль, – самый настоящий извращенец, в отличии от всех прочих, пусть даже кровососов, пусть даже палачей…»

Длинные пальцы ирра сжались на рукоятках «инструментов»…

А потом потекла кровь. Нет, не «реки» или «потоки», даже не струи, в привычном понимании этого слова. Скорее уж струйки – маленькие, слабые и достаточно тонкие. Так наказуемый сможет выдержать дольше, испытает больше боли…

Я не хочу описывать, что было дальше. Да даже если бы и хотел, то не смог бы, пожалуй – есть предел любой бесстрастности. А уж с моей-то «силой воли»… Был момент, когда даже Мэв – железная, несгибаемая Мэв – отшатнулась назад. Отшатнулась ко мне, а не Виталику, как автоматически отметила какая-то часть мозга…

С неким злорадством я заметил, что даже столичный (или откуда он к нам прикатил?) «профессионал» не может полностью перебороть свою вампирью сущность. Конечно, кровососы не теряли рассудка при виде крови, как описывалось в земных легендах – но и абсолютно бесстрастными не оставались. Вот и сейчас, профессиональный садист «работал» – все руки ублюдка были заляпаны красным – а черные зрачки меж тем становились всё уже и уже, едва заметно подрагивала верхняя губа (из-за которой время от времени показывались острые уголки клыков), возбужденно поднимались и опускались ноздри… Но этим всё и ограничивалось – палач действительно был истинным мастером своего дела…