Наталья Антарес - В двух шагах от края

–Мне нужно поговорить с шефом, – скрепя сердце, я пропустила мимо ушей ехидное замечание относительно влюбленных глаз, но за накатившую слабость сделала себе гневное внушение. Только еще разреветься не хватало для полного счастья, – его отец в прошлом занимался археологией и сам руководил раскопками. Когда-то я делала о нем репортаж, и он должен меня помнить. Но ехать к нему без согласования будет слишком бестактно – недавно у него умерла жена, и, насколько я знаю, он очень тяжело переживает ее смерть.

За окнами прокатились осязаемо близкие громовые раскаты. Дождь шел сплошной стеной, серая пелена полностью заслонила высотку Дома Печати и словно отрезала нас от окружающего мира. Равнодушный таксист безуспешно крутил ручку нещадно шипящего радиоприемника, Эрик задумчиво постукивал пальцами по обшивке сиденья, а я просто наслаждалась редкими минутами единения с вечностью. Дождь один за другим смывал плотные слои грима, а обнаженная душа под ним оказалась уязвимой и беззащитной. Это было символично и даже немного страшно – выходить на публику без маски после стольких лет ее непрерывного ношения. Но я должна была это сделать, в первую очередь, для того, чтобы доказать самой себе, что настоящая Линкс тоже имеет право на существование, а паразитировавший на ней двойник уничтожен окончательно и бесповоротно.

–Куда же вы, переждали бы дождь? – таксист все-таки ухитрился поймать рабочую волну, и из динамиков полились сладкие нотки романтического блюза, -давайте, я попробую поближе подъехать…

–Линкс, – Эрик на лету перехватил мою руку у самой дверцы,– я пойду с тобой. Ты идешь решать мои проблемы, и черта с два я буду отсиживаться в машине. Меня это тоже касается.

–Надеюсь, Райка нашла способ утешить Макса, а то такими темпами новость о том, как я наставляю ему рога, скоро облетит всю столицу. В нашей редакции сплетни разносятся со скоростью света, – у меня хватило сил на вымученную улыбку, пусть бледную и робкую, будто предрассветные лучи просыпающегося Солнца, но все-таки улыбку. А что, с чего-то же начинать надо?

–Я понимаю, что самое красивое во мне – это новые очки, но пускай твои коллеги думают, что ты полюбила меня за мой богатый внутренний мир, -Эрик отпустил мое запястье, я дернула ручку и без колебаний вылезла из машины. Пораженный моим отчаянным безрассудством таксист, успел лишь приглушенно ахнуть у меня за спиной.

–Ты только свое духовное богатство сильно напоказ не выставляй, – предупредила я парня, когда мы в два прыжка преодолели с десяток ступенек и укрылись под козырьком центрального входа вместе с застигнутыми проливным дождем прохожими, – а то ведь могут и неверно понять, народ у нас такой.

В миндалевидных глазах Эрика продолжали бесноваться насмешливые огоньки. Он наклонился мне к самому уху и доверительным тоном сообщил:

– Не беспокойся, я сам себе не враг. Знаешь, а ведь до этого момента, я был твердо уверен, что мне по жизни с девушками не везет.

ГЛАВА XVII

На самом деле грубоватая самоирония Эрика здорово подняла мне настроение, и предстоящая возможность залепить общественному вкусу своего преданно любимого коллектива звонкую пощечину подстегнула меня не хуже любого допинга. Мне вдруг захотелось действовать, бороться и побеждать, хотя первую и, наверное, самую главную победу, над своими комплексами и страхами, я уже и так одержала с разгромным счетом.

–Не факт, что тебе, наконец, повезло, – я вытащила из сумочки салфетку и тщательно протерла туфли от грязных брызг, слишком явно напоминавших о скоростном передвижении по лужам. Ида Линкс должна выглядеть безупречно даже после неудачной попытки самоубийства и сорванного бракосочетания с футбольной знаменитостью, – мой типаж, между прочим, тоже на любителя!

Эрик вслед за мной задумчиво обозрел свои заляпанные «гриндерсы», и, видимо, решил, что грязь на подобной обуви смотрится столь же органично, как и на кузове форсирующего расквашенную проселочную дорогу джипа. Специально готовиться к встрече с цветом столичной журналистики, он посчитал ниже своего достоинства, и вполне довольный своим внешним видом, заявил:

–Ошибаешься, Линкс! Я не любитель, я профессионал.

От такого неожиданного признания мне стало еще веселее, и ведущую в холл стеклянную дверь я толкнула, пребывая в приподнятом расположении духа. Я больше ничего и никого не боялась, даже давно ставшая частью меня ненависть притупилась и сгладилась, сменившись лишь снисходительной жалостью к несчастным заложникам навязанных извне стереотипов. Я вырвалась из тесной клетки шаблонного мышления и отныне сама ощущала себя демиургом, самостоятельно творящим иную реальность. Кто бы мог подумать, что для того, чтобы обрести эту всепоглощающую свободу, вовсе не нужно было прыгать с крыши и торжественно возлежать в обитом красным бархатом гробу?