Ром Райантс - Лестер-Триксель - Энергия внутри

– А какой смысл сейчас думать о плохом? Ладно, пойдём уже.

Друзья вновь пошли по тому же пути до аудитории, по которому прошли днём ранее. Дойдя до места, их поразило то, что аудитория, всегда отличавшаяся опостылостью и обыденностью своих тёмно-коричневых древесных цветов на сей раз украшена всевозможными ярко-алыми бантами, в воздухе витали золотые шары и вообще всё выглядело так празднично, словно друзья очутились на чужом дне рождения. Снова сидели всё те же студенты на тех же местах, что и вчера. С одной лишь разницей – сегодня никто не пытался цитировать выдержки из учебников и лекций, тем самым пытаясь их напомнить их самим себе. Напротив, все были подчёркнуто веселы и бодры. Не было здесь лишь профессора Сма́ртблюм. Чарли сел за самую первую парту, рядом села Белль и оба достали палочки. На всякий случай. В аудитории стоял гул: все переговаривались, обсуждали что вчера не получилось, а что наоборот вышло удачнее, чем они ожидали. Резко распахнулась дверь и лёгкой, даже порхающей поступью вошла профессор. Вмиг воцарилась тишина. Преподаватель щелкнула пальцами и в ту же секунду в руках её появился длинный фолиант. Это был тот самый табель баллов, который все так долго ждали.

– Рада поприветствовать Вас, уважаемые студенты! – начала она привычно громким голосом. – Сегодня, наверное, Ваш самый главный и самый важный день за все прошедшие четыре года обучения в нашем великом Университете Магических Наук Британии. Я очень надеюсь, что все ожидания оправдаются и каждый из Вас получит ровно то количество баллов, которое бы хотел. Но, как я часто говорю, всё выйдет несколько иначе. Вы получите то, что ЗАСЛУЖИЛИ. А это означает, что каждый балл, присуждённый Вам – это результат долгой и упорной учебы. И абсолютно каждый из всех этих баллов соответствует тому, насколько Вы были усидчивы, трудолюбивы, старательны и пытливы в столь нелёгком деле, как постижение таинств магического мира. Но не буду Вас томить излишним ожиданием. Начнем!

Она развернула этот на первый взгляд длинный список, который, как оказалось, уместился всего лишь на одной странице.

– «Си́вурд – девяносто четыре балла!» Поздравляю! – после этих слов по залу пробежались лёгкие аплодисменты и тот самый студент по фамилии Си́вурд, сидевший где-то посередине аудитории, произнес тихое «УРА, я знал». Друзья шепотом поздравили его.

– «Го́сслер – восемьдесят семь баллов, Гви́ден – восемьдесят баллов, Ка́рфойл – семьдесят два балла» – продолжала перечислять Смартблюм не отвлекаясь от списка.

Но Чарли с Белль все это было слушать хоть и интересно, но неважно. Конечно же они оба радовались за сокурсников, чьи баллы перевалили за восемьдесят и даже за девяносто, но всё же всякий раз, стоило им лишь услышать, что кто-то набрал менее восьмидесяти, то тут же у обоих в голове проскальзывала мысль о том, что им хотя бы будет не так стыдно и гадко на душе, если сами они не получат необходимое количество. Во всяком случае будет возможность сказать, что не всё так уж и плохо.

– «Севиндж – восемьдесят восемь баллов!» Поздравляю, Кларк! – сказала профессор, переведя взгляд с фолианта на Кларка.

Тот сидел с таким видом, будто меньше ему дать и не могли вовсе. За все – то его «огромные» познания в области магии. Даже создавалось впечатление, словно, по его личному мнению, оценки были несколько занижены. Друзья хотели было его поздравить и приобнять, но Кларк взглянул на них своим гневным и полным недовольства взглядом и те утихли.

– Надеюсь, мы тобой наберем хотя бы не меньше этого зазнайки, – прошептала Белль.

– Тише, сейчас должны быть мы.

– «Лестер – восемьдесят девять баллов! Триксель – девяносто восемь баллов!» Мои поздравления нашей прославленной фигуристке Аннабелль Триксель! Это лучший результат из всего выпуска этого года! – мисс Смартблюм произнесла эти слова очень громко, еще и дополнительно повышая голос, хотя казалось, что выше уже было просто некуда. Она свернула список и захлопала в ладоши. Аудитория, подхватив этот порыв, устроила овации в честь Белль.

Чарли взглянул на подругу, ожидая увидеть её подпрыгивающей от счастья, но Белль просто сидела в шоке и огромными глазами смотрела на профессора. Она никак не могла поверить своему успеху. Ведь трудно было поверить в то, что самую высокую оценку получит ни кто-то иной, а она. Именно та, которая пропускала занятия ради фигурного катания. Именно та, которую за эти пропуски постоянно журили преподаватели. И именно та, которая чаще всех допускала мысль, что ей вовсе не удастся перешагнуть минимальный порог.