Абрахам Меррит - Корабль Иштар

Он оскалил зубы, затем открыто рассмеялся. «Вы не боитесь говорить правду».

— Не боюсь, ни в пьяном, ни в трезвом виде, — согласился я.

Он молча рассматривал меня. Потом проговорил, скорее обращаясь к самому себе, чем ко мне: «Не знаю… возможно, она права… если бы я мог доверять ему, это бы нам дало многое… у него есть любопытство… но есть ли храбрость?..»

Я рассмеялся и смело заявил: «Если бы у меня ее не было, разве я был бы здесь?»

— Совершенно верно, отец. — Дахут зло улыбалась.

Де Керадель хлопнул по столу рукой, как человек, принявший решение. «Каранак, я говорил вам об эксперименте, которым сейчас занят. Вместо того чтобы быть зрителем, вольным или невольным… или не зрителем, как я решу… — он помолчал, чтобы до меня дошла скрытая угроза… — я приглашаю вас проводить этот эксперимент со мной. У меня есть основания считать, что если эксперимент удастся, он щедро вознаградит нас.

Мое приглашение не бескорыстно. Я признаю, что не достиг еще полного успеха в своем эксперименте. Я получил результаты, но это не то, на что я надеялся. Но то, что вы рассказали о Коре, доказывает, что вы не препятствие для материализации этого Существа… этой Власти или Присутствия, как вы предпочтете, оно сможет воплотиться, неведомая энергия придаст ему форму, оно станет ощутимо для людей в соответствии с доступными для людей законами. К тому же в вас древняя кровь Карнака и древние воспоминания вашей расы. Возможно, я упустил некоторые важные подробности, которые ваша — стимулированная — память сохранила. Возможно, в вашем присутствии это Существо, которое я хочу воскресить, появится во всей своей мощи… и со всем, что значит для нас эта мощь».

— А что это за Существо? — спросил я.

— Вы сами его назвали. Оно в многочисленных формах появлялось в Алкар-Азе древнего Карнака, как приходило в храмы моего народа за века до Иса и до того, как были подняты камни Карнака, — Собиратель в Пирамиде…

Если я и почувствовал холодок на спине, он этого не заметил. Я ожидал такого ответа и был к нему готов.

Я долго смотрел на Дахут, чтобы он, как я надеялся, истолковал этот взгляд по-своему, потом тоже хлопнул рукой по столу. «Де Керадель, я с вами».

В конце концов разве не ради этого я сюда пришел?

Де Керадель сказал: ‘«Выпьем за это!» Он отпустил слуг, открыл шкаф и достал из него графин с зеленой жидкостью. Пробка была притерта и открывалась с трудом. Она налил три небольших бокала и сразу закрыл пробку. Я взял свой бокал.

Он остановил меня. «Подождите!»

В зеленой жидкости поднимались пузырьки, как алмазные атомы, как расщепленные солнечные лучи, отбрасываемые из бездонных глубин. Они поднимались все быстрее и быстрее, и вдруг зеленая жидкость закипела, потом стала неподвижной, прозрачной.

Де Керадель поднял свой бокал: «Карнак, вы присоединяетесь к нам по собственной воле?»

Мадемуазель спросила, придвинув свой бокал к моему: «Вы по своей воле присоединяетесь к нам, Ален де Карнак?»

Я ответил: «По собственной воле».

Мы соприкоснулись бокалами и выпили.

Странный напиток. От него зазвенело в мозгу и нервах, и сразу я ощутил необыкновенную свободу, быстрое снятие всяких сдерживающих начал: старые истины исчезали, будто их уносило ветром с поверхности сознания. Как будто я змея, которая внезапно сбросила старую кожу. Воспоминания становились смутными, уходили, изменялись. У меня появилось неописуемое чувство освобождения… Я могу все, поскольку для меня, как для Бога, не существует ни добра, ни зла. Что бы я ни захотел сделать, все могу, поскольку нет ни добра, ни зла, а есть только моя воля… Де Керадель сказал: «Вы один из нас».

Мадемуазель прошептала: «Вы с нами, Ален».

Глаза она полузакрыла, длинные ресницы касались щек. Но мне показалось, что за ними я заметил пурпурное пламя. И де Керадель тоже закрывал глаза руками, как бы пытаясь спрятать их, но меж его пальцев я различил сияние. Он сказал:

— Карнак, вы не спрашивали меня, что это за Собиратель — Существо, которое я собираюсь разбудить полностью. Вы знаете это?

— Нет, — ответил я и хотел добавить, что мне это и не важно, но вдруг понял, что важно, что больше всего я хочу узнать именно это. Он сказал:

— Гениальный англичанин однажды сформулировал превосходное материалистическое кредо. Он сказал, что возникновение человека — случайность, его история — это краткий и преходящий эпизод в жизни самой обычной, средней планеты. Он указал, что наука ничего не знает о той комбинации причин, которая заставила мертвые органические составляющие соединиться в живом организме предков человечества. Да и не имеет значения, знает ли это наука. Няньки: голод, болезни, взаимные убийства — постепенно создали существо с сознанием и разумом достаточными, чтобы осознать собственную незначительность.