Абрахам Меррит - Корабль Иштар

— Жители Беверли рады видеть меня. Пойду с двумя парнями к Эфу и скажу, что хотел бы попробовать пожить в доме, который они предлагают мне купить. За день-два подтянутся остальные. Приедут порыбачить с Мак-Кенном на досуге. Будем рыбачить, будем бродить по окрестностям. К тому времени как появится босс, мы все там будем знать. Ну, а уж он скажет нам, что делать.

Доктор Лоуэлл сказал: «Мак-Кенн, все это будет стоить денег. Я не соглашусь, если вы не позволите мне оплатить расходы».

Мак-Кенн улыбнулся. «Не беспокойтесь об этом, док. Дом нам ничего не будет стоить. Об этом позаботятся Эф и его друзья. А что касается парней… ну, я тут по поручению босса кое-чем занимался, и у меня много денег. Да и босс за все заплатит. Ну, и еще… — в глазах Мак-Кенна блеснула алчность, — по тому, что говорили вы и доктор Беннет, в доме де Кераделя может ждать неплохая добыча».

Шокированный Лоуэлл воскликнул: «Мак-Кенн!»

Я рассмеялся, посмотрел на Мак-Кенна. И у меня появилась беспокойная мысль, что он, может быть, не такой уж незаинтересованный человек. Кажется прямым и откровенным, его рассказ подкрепляет все наши подозрения, но не слишком ли все кстати? Он и Рикори гангстеры и рэкетиры, они действуют жестоко, нарушая законы.

Я не сомневался, что в основном его рассказ правдив, и он действительно обнаружил деревню, полную страха и слухов. Но, может, это всего лишь слухи в маленькой общине, жители которой негодуют из-за того, что им теперь воспрещен доступ туда, куда они свободно проходили на протяжении многих поколений? Во многих местах Новой Англии соседи посчитают оскорблением, если вы на ночь задернете занавески на окнах; Если ничего плохого не делаете, зачем закрываться от соседей? Может, те же самые соображения лежат в основе беспокойства в Беверли? Все, что может происходить за стеной де Кераделя, нарисовано их воображением. И постепенно слухи будут становиться все более дикими.

Разбойнику нетрудно воспользоваться такой ситуацией; привести с собой банду, поселиться в заброшенном доме по соседству с имением де Кераделя. Потом, под каким-нибудь вымышленным предлогом, а может, и без него, утверждая, что нужно избавить жителей деревни от страха, опираясь на поддержку суеверных жителей, ночью преодолеть стену, ворваться в дом и ограбить его. Охранников можно «устранить», и никто не вмешается. Может, у Мак-Кенна есть информация о деньгах Ральстона и других.

Может, он уже известил Рикори о такой возможности, и посланная Лоуэллом телеграмма — только для отвода глаз.

Эти мысли промелькнули у меня в одно мгновение. Я сказал:

— Звучит прекрасно. Но нужно, чтобы кто-нибудь находился в самом доме и мог с вами связаться.

Мак-Кенн категорически ответил: «Это сделать невозможно».

— Ошибаетесь. Я знаю человека, который может это сделать.

Он улыбнулся. «Неужели? И кто же это?»

— Я.

Лоуэлл склонился вперед, недоверчиво глядя на меня. Билл побледнел, и на лбу у него выступил пот. Мак-Кенн перестал улыбаться. Он спросил:

— Как вы собираетесь попасть туда?

— Через парадный вход, Мак-Кенн. В сущности у меня уже есть приглашение от мадемуазель де Керадель. Я его принял. Боюсь, я забыл сказать тебе об этом, Билл.

Билл мрачно ответил: «Боюсь, что так. Вот зачем тебе нужен был адрес де Кераделя? И вот что ты делал, пока я спал… и вот почему…»

Я легко заметил: «Не имею ни малейшего представления, о чем это ты толкуешь, Билл. Мадемуазель — очень привлекательная женщина. Просто приглашение пришло, когда ты спал, и я его тут же принял. Вот и все».

Он задумчиво сказал: «И немедленно…»

Я торопливо прервал его: «Ничего подобного, Билл. Забудь об этом. Вот как я оцениваю ситуацию…»

Мак-Кенн прервал меня, глаза его сузились, лицо затвердело. «Похоже, доктор Каранак, вы знаете эту девчонку де Керадель лучше, чем я думал. И многое другое тоже знаете».

Я весело ответил: «Очень многое, Мак-Кенн. И так и останется. Как хотите. Ваша банда будет за стеной. А я внутри. Если хотите сотрудничать со мной, прекрасно, Не хотите, попробую поиграть один. Чего вы опасаетесь?»

Он вспыхнул, руки его быстрым движением — устремились вниз, к бокам. Он протянул: «Я ничего не опасаюсь… просто хочу получше знать тех, с кем приходится работать».

Я рассмеялся: «Можете мне поверить, Мак-Кенн, я не собираюсь вас предавать. Но больше ничего не скажу».

Билл, по-прежнему в поту, сказал: «Я тебе это не позволю, Алан».

Я сказал: «Слушайте. Либо де Керадель и мадемуазель довели до самоубийства Дика и остальных, либо нет. Если они это сделали, то при помощи каких-то темных знаний или гипнотического внушения. В любом случае никакого доказательства, которое принял бы во внимание суд, нет. Но если де Керадель действительно проводит дьявольский эксперимент, на который намекнул, и если он приманивает, похищает или каким-либо другим образом добывает людей для человеческих жертвоприношений, в таком случае доказательства раздобыть можно, и можно обвинить его в убийствах. И, соответственно, подвесить с петлей на шее. А также, — я поморщился при этой мысли, — и мадемуазель».