Энн Райс - Дар волка. Дилогия (ЛП)

Зрелище и звуки праздника вновь стали тускнеть. Кто-то с силой врезался в Ройбена, и он лишь охнул, даже не подумав оттолкнуть невежу, кто-то взял его за руку, но и на это он почти не обратил внимания. Потом его ударили в живот, и по телу разлилось тепло, которому предстояло превратиться в боль.

Кто-то подошел к Ройбену вплотную. Но он, не замечая, вглядывался туда, в сумрак, высматривая их, ожидая их следующего появления; его сердце колотилось, как это бывало всякий раз, когда он видел Марчент, и он пытался разложить в памяти все, что успел увидеть. С уверенностью предположить, что Марчент его видела, он не мог. Возможно, она просто смотрела куда-то мимо него. Ее лицо было задумчивым, спокойным, даже отсутствующим. Так что кто знает…

Внезапно он осознал, что кто-то держит его за предплечье, а потом очень знакомый голос произнес:

— А вот еще один мужчина чрезвычайно интересного облика.

Ройбен очнулся от своих мыслей.

Перед ним стоял отец. Да, это был Фил, и Фил тоже всматривался в дверь магазина.

— Вообще-то интересных людей здесь масса, — своим не очень внятным голосом сообщил Фил. Ройбен же продолжал вглядываться в ту же дверь, где вновь вырисовались из полутьмы две знакомые фигуры. Элтрам с той же улыбкой крепко обнимал Марчент одной рукой, а Марчент в коричневом шерстяном платье, длинном платье, которое было на ней в день гибели, и коричневых, в тон, туфлях, казалась такой нежной, такой хрупкой. На сей раз она задержала взгляд на Ройбене и приветствовала его чуть заметной улыбкой. Дружелюбной, но отчужденной.

А потом они исчезли.

Просто исчезли. Исчезли из переменчивого мира, который окружал их, исчезли, как будто их здесь вовсе не было.

Фил вздохнул.

Ройбен повернулся к отцу и уставился ему в глаза. Сказать то, что ему хотелось, он не мог. А Фил продолжал смотреть на дверь магазина. Скорее всего, он заметил исчезновение этой парочки.

Но Фил тоже ничего об этом не сказал. Он просто стоял в толстой серой твидовой куртке, с намотанным на шею шарфом, с шевелящимися под ветерком волосами на непокрытой голове — и продолжал рассматривать открытую дверь магазина.

Живот у Ройбена заболел еще сильнее, а потом защемило и сердце. О, если бы он мог рассказать отцу все, абсолютно все, если бы он мог ввести отца в тот мир, куда сейчас прорывался сам, если бы он мог приобщиться к мудрости, которая всегда была наготове для него и которой он так часто пренебрегал.

Но с чего, спрашивается, следует начать? А недомолвки невыносимы настолько же, насколько и молчание.

Тут на него нахлынула греза. Фил рано или поздно переедет в дом для гостей Нидек-Пойнта. Об этом они говорили уже не раз.

А когда Фил переедет туда, что случится наверняка, они смогут общаться наедине, и Ройбен сможет — если позволят Почтенные джентльмены — рассказать ему всю историю от начала до конца. Они будут сидеть в комнате, озаренной свечами, и беседовать, беседовать, беседовать под аккомпанемент прибоя, бьющегося о скалы под обрывом.

Впрочем, эта картина тут же исчезла, сменившись куда менее благостной, да что там говорить, устрашающей перспективой предстоящих лет. Пропасть между ним и отцом будет только расширяться и углубляться. Одиночество представилось Ройбену непроницаемой оболочкой, в которой ему предстоит мучиться от удушья. На него накатила тоска. В горле встал комок.

Он посмотрел по сторонам — скорее в глубь своих мыслей, нежели на то, что окружало его в действительности, — и, пробегая глазами вдоль улицы, наконец-то увидел их. Они были везде, эти облаченные в замшу фигуры длинноволосых Лесных джентри — одни в зеленых костюмах, другие в коричневом разных оттенков, на некоторых даже были одежды ярких цветов, но у всех покрой был одним и тем же. И, конечно, длинные, распущенные, развевающиеся на ветру волосы. Кожа у всех чуть ли не светилась, глаза сияли. Они олицетворяли собой веселье и радость жизни. Увидеть их среди обычных людей, понять, кто они такие, было очень просто. Он даже узнавал отдельные лица, тех женщин и детей, которые недавно напугали его, внезапно заполнив собой всю столовую, а потом так же внезапно исчезнув.

Мало того, они рассматривали его. Кивали ему. Одна женщина с длинными рыжими волосами сделала быстрый реверанс и поспешно скрылась в толпе своих сотоварищей. И все они смотрели не только на Ройбена, но и на Фила.

А тот стоял так же неподвижно, с рассеянным видом, сунув руки в карманы, и любовался разворачивавшимся перед ним парадом.