Джозеф Д’Лейси - DARKER - Рассказы (2011-2015)

— Не бойтесь, — прошептал на ухо Натан. — Главное — ничего не бойтесь.

Воздух был затхлый, неподвижный, пропитанный странным, едким одором, который Светлана никак не могла опознать. Чиркнула спичка, выхватив чье-то лицо, жуткое в пляшущих тенях, потом — керосинку. Лампа загорелась, с тихим стуком встал на нее стеклянный колпак.

Помещение оказалось меньше, чем она ожидала, — пять на пять. Массивная железная дверь в потеках ржавчины и странные символы на стенах — сродни тому, что Натан показывал Светлане два дня назад, за завтраком. Витиеватое сплетение плавных линий, оканчивающихся шипами и кольцами. В неясном свете символы плыли, изменялись под внимательным взглядом. Они дышали. Дышали древним ужасом и страданиями многих и многих.

Посреди комнаты на массивных тумбах стояла бетонная плита. По краям торчали вверх петли для стропования — почему-то не пригнутые к поверхности, точно плиту только сейчас опустили краном. Плита казалось слишком тяжелой и массивной, чтобы принести ее сюда даже руками десятка людей. Создавалось странное впечатление, что конструкцию построили вместе с домом. Поверхность плиты, неровная, в сколах, была покрыта чем-то темным… или это тени играли на неровностях?

Людей в комнату проникло немного — только теперь Светлана поняла, что кроме нее и пленника, в помещении было еще четверо, всего четверо, включая Натана, на вид самого старшего, и парня с ожогом на лице, внешне самого младшего.

Пленника силой уложили на плиту. У молодого в руках появились обрезки веревки, примерно по метру каждый. Умело и споро, он стал привязывать руку каннибала к железной петле. И тут рыжебородый понял, что с ним собираются сотворить нечто ужасное. Он завизжал, хрипло и пронзительно, как свинья, рванулся. Двое держали его, навалившись всем весом своих тел, а молодой затягивал узел. Закончив с одним, быстро перешел на другую сторону. Крики людоеда, оглушительно громкие, кажется, никого не беспокоили. Парализованная ужасом, Светлана наблюдала за жуткими приготовлениями. Когда ноги притянули веревками к петлям, каннибал, похоже, осознал тщетность попыток. Он замер, лишь глухо и надсадно подвывая сорванной глоткой.

Светлана с трудом справилась с собой.

— Вы будете… пытать его? — спросила она тихо.

Натан покачал головой.

— В этом нет практической необходимости.

Один из людей снял заплечную сумку и достал оттуда широкий кожаный патронташ, развернув который, обнажил ряд аккуратно разложенных по отделениям инструментов, похожих на медицинские, но только более тусклых и грубых. Светлана никогда раньше не видела таких — длинные тонкие лезвия, пилы, молотки… Затем из сумки появились пять алюминиевых тарелок, которые второй незнакомец расставил по краям плиты. Обожженный подошел к Голоду, кивнул, приложив ладонь к груди:

— Все готово, экселенс. Можно начинать.

Натан обернулся к Светлане.

— То, что вы сейчас увидите, — начал он тяжело, — может показаться вам… жутким и неприемлемым. И все же, за неприглядной оболочкой сокрыта древняя мудрость и столь же древнее могущество. Их сохранила для нас память поколений и те немногие избранные, кто способен заглянуть в эту память…

— Постойте, — Светлана едва нашла в себе силы заговорить. — Что… что все это значит? Что вы собираетесь сделать с этим… человеком?

— Здесь нет людей, — веско произнес Натан. — Этот, — он указал на распятого на столе каннибала, — уже не человек, а мы все… Мы больше чем люди. Колдуны, волхвы, брахманы, мистики… Зовите как угодно, суть от этого не изменится. Мы — носители тайного знания. Обладатели потаенной мощи. Лично я предпочитаю считать нас проводниками наследственной памяти, связующими звеньями между прошлым и настоящим.

— Я не понимаю.

— Поймете. Просто смотрите и слушайте. И к концу ритуала вы станете большим, чем были когда-либо раньше!

Страх и смятение снова охватили Светлану. Беспомощная, она наблюдала, как Натан подходит к столу, тащит ее за собой, стальной, холодной хваткой сжимая локоть. Она наблюдала, как сверкают в темных ладонях лезвия, слушала как нараспев начинает читать Натан. Это был жуткий, незнакомый язык, гортанный и примитивный, словно наречия африканских дикарей, полный клацающих, щелкающих и горловых звуков, изобилующий согласными — и вместе с тем ритмичный, словно бой племенных барабанов, захватывающий и уносящий с собой, жуткий и непобедимый. Распятый снова закричал — когда уверенными движениями с него срезали одежду, обнажив грязное, покрытое язвами и болячками тело. Крик резанул по ушам, но быстро стих, словно подавленный речитативом Натана. С ужасом и изумлением Светлана вдруг почувствовала, что смысл странных песнопений постепенно проступает в ее голове, еще не обретя вербальную форму, но обращаясь в вереницу фантасмагорических образов, родом из самых сюрреалистичных снов, из тех, что посещают редко, но оставляют неизгладимые, неосознанные впечатления. Ей виделись замысловатые строения давно исчезнувших цивилизаций, жуткие пляски и ритуальные пения — и кровь, кровь, кровь, нескончаемыми потоками льющаяся с жертвенных алтарей, покрытых причудливыми символами.