Владимир Бочкин: Прорыв (СИ)

— Он мне не друг, — возразил Агдам.

— Какой же ты всё-таки Иуда, — печально сказал я, — Когда всё было нормально, то Женя, а как проблемы, так сразу не друг.

— Но он действительно мне не друг, — запальчиво сказал Агдам, — я его едва знаю.

Я тихонько рассмеялся и угостил страдальца ещё одним пончиком, тут же безвременно ушедшим в бездонное чрево Агдамово. Он запил пончик бутылкой пива, блаженно рыгнул и привалился рядом со мной к дереву.

Мы сидели в небольшом леске на берегу озерца, расположенного недалеко от школы. Смотрели на беспокойную гладь воды, пили пиво и ели пончики. С того момента, как мы обнаружили труп, прошло четыре часа. Половину этого времени мы общались с полицией и помогали в поисках пропавшего дежурного. Затем нас просто отпустили. На сегодня освободили от занятий, и мы могли наслаждаться жизнью, лукаво сочувствуя своим менее удачливым одноклассникам. Не каждому выпадает счастье найти в школе труп. Нам повезло и остальные могли нам только завидовать.

— Как ты думаешь, полиция уже уехала? — задумчиво спросил я Агдама.

— Не знаю, — удивился он, — а что?

— Наверное, уже уехали или осматривают окрестности. В школе они ничего не нашли.

— Нам это зачем? — встрял с неуместным замечание Агдам.

Я поморщился, но всё же ответил.

— Мы должны вернуться в школу. — Я взглянул на часы. — Как раз успеем к шестому уроку.

— Но зачем? — повторил Агдам.

— Не бойся, физика и химия уже прошли.

Я закурил. Пять минут у нас ещё было.

— Как ты думаешь Агдам, почему я тебя привёл именно к этому озеру?

— Потому что оно рядом со школой, — логично заметил Агдам.

— Холодно, подумай ещё.

Он досадливо пожал плечами.

— Не знаю, Горгон. Я никогда не могу понять, что у тебя на уме.

Я выпустил струйку дыма, которую немедленно разорвал в клочья ветер.

— Ты не любишь думать, Агдам, вот в чём твоя проблема, — заметил я тоном старого мудрого дядюшки. — Всё что не касается учёбы, для тебя пустое место. Ты ограниченный человек, Агдам, но я постараюсь расширить границы твоего восприятия.

Горообразный хмыкнул, но я не обратил внимания на эту слабую попытку протеста.

— Давай проанализируем ситуацию. Мы имеем одного пропавшего дежурного и одного мёртвого. Кто-то ночью убил его и при этом труп холоден, но не имеет признаков трупного окоченения. Тело такое же гибкое как при жизни.

Агдам покачал головой.

— Горгон, твои доводы ничего не стоят. Ты не криминалист и не знаешь, как ведут себя трупы.

— Трупы никак себя не ведут, — машинально сказал я. — Ты лучше вспомни, из-за чего вообще возникла необходимость в дежурных.

Я выкинул окурок и посмотрел на Агдама или точнее на его враз побледневшее подобие.

— Теперь ты понял, на что я намекаю?

Агдам откашлялся.

— Поэтому ты и привёл меня к этому озеру! Здесь когда-то был прорыв.

Я взял сумку и поднялся.

— Пошли. Мы должны всё выяснить на месте.

Агдам тоже поднялся, но с очень большой неохотой.

— Ты полагаешь, это новый прорыв?

— Скоро мы это узнаем.

— Но зачем туда соваться, Горгон? Пусть этим занимаются полиция, военные. Мы то здесь при чём?

Я покачал головой.

Мы не знаем в каком виде произошёл прорыв на этот раз. Одно мы знаем точно. Это всегда происходит очень быстро, так что нам следует поторопиться.

Терпение начало мне изменять.

— Ты идёшь или нет?

— Самому идти в мышеловку? — Агдам потрясённо смотрел на меня. — Если это прорыв, мы ничем никому не поможем, только погибнем вместе с остальными.

— Как ты можешь так говорить! — притворно возмутился я. — Ведь там находятся твои друзья.

Агдам покачал головой.

— Дело не в друзьях. При последнем прорыве, ты хорошо проявил себя. Я помню, как все тебя хвалили, ставили в пример. Наш Горгон — герой! А ведь тебе было только четырнадцать. Ты получил кучу привилегий от города. В том числе самому выбирать напарника по дежурству. Сейчас тебе семнадцать. Новых привилегий захотелось?

Мне надоели эти глупые препирательства. Тем более, моя привилегия не распространяется на девушек. Видимо Агдам действительно напуган, если позволяет себе разговаривать со мной в таком тоне. Но даже самые прочувствованные речи не производят на меня впечатления.

— Ты идёшь или нет? — рявкнул я.

Не дожидаясь ответа, я развернулся и зашагал в сторону школы. Вскоре затрещали ветки, словно стая медведей продиралась через лес. Я улыбнулся. Значит мой друг всё ещё со мной. Он догнал меня и пошёл рядом. Вид у него понурый. Как всегда, после таких вспышек он чувствовал себя виноватым. Я похлопал его по плечу.