Ксения Таргулян - Корабль уродов

— Я тебя не звала! — воскликнула она в сердцах, всплеснув руками. — Я же знала, как там всё будет! Я что дура, тебя звать?!

— Тогда почему я пришел, скажи пожалуйста!

— Почему ты пришел?! — и ее глаза внезапно заволоклись слезами.

Тишина затянулась на несколько бесконечных минут.

Леон сел и стал размеренно перекладывать амулеты из руки в руку.

— Второй раз ты не защищала меня. Но я был с этим камнем, как и первый раз. Это точно. И всё же я попался. Почему так?

— Почему? — жалобно повторила Вренна.

— Я не знаю. Давай накидывать варианты. М?.. — теперь уже он улыбнулся, пытаясь подбодрить ее. — Ну, какие идеи? Может, на твоем мероприятии у них были… гораздо более строгие приказы?

— Да нет… я не знаю. Я никаких особых приказов не отдавала.

Леон горько усмехнулся.

— Ну тогда, значит, я просто везунчик? Камень — ни при чём? Мне просто повезло, да? Просто случайно удалось пробраться?

— Нет, это фантастика. Это… почти невозможно.

— И что же тогда? Камень сломался?

— Может, он одноразовый? Может, ему нужно время на перезарядку?

— Но это же не мобильник…

— А что это? Откуда он у тебя? — и Вренна вцепилась в него внезапным пытким взглядом.

— Это… ну я стащил его, по правде говоря. Из археологического музея. Это называется «осколок корабля». Якобы осколок того самого корабля, из-за которого кораблисты так называются. Ну, тех кораблей, о которых ты рассказывала. Не знаю. Говорят, кораблисты чувствуют эту штуку и воспринимают тебя как своего. И не трогают.

— Стащил — чтобы пробраться в мой Замок?

— Да.

— А как ты тогда мог быть уверен, что оно сработает?

— Никак, — он невольно ухмыльнулся. — Ну, я был молодой, глупый.

— Мало что изменилось.

— Я совсем не старею.

Она наконец улыбнулась, но почти тут же снова посерьезнела.

— Лени, как ты мог снова полезть в мой Замок после того, как твой амулет не сработал?

Он фыркнул:

— И что ты хочешь услышать в ответ?

Она смутилась и отвернулась.

— И вообще, — придирчиво заметил он, — кто два дня назад говорил, что я наконец оживаю и снова становлюсь тем бесстрашным дураком, в которого она влюбилась?

— Ну я же сказала, что ужасно с моей стороны — не отговаривать тебя…

— А кто сказал, что имеет полное право тусить на этой вечеринке и не собирается упускать такую возможность?

— Но как мы туда попадем? Не предлагаешь же ты?..

— Не предлагаю, — мрачным эхом отозвался он.

— И ты обещал отказаться от этой идеи, если что-то пойдет не так.

— Да.

Она помолчала — и снова заныла.

— И что же, мы так просто сдадимся?

— Не знаю.

— Но я правда должна быть там!

— И я.

— Может, эти штуки уже работают? Зарядились? Тем более что у тебя одна новая.

— Может.

— И потом, может я вовсе и не лишилась своей власти.

— Да?

— Последний раз, когда я общалась с кораблистами — всё кончилось нормально. Всё вообще было нормально. Они меня — слушались, — Вренна заносчиво скрестила руки. — И вообще! Я всегда всё делала по правилам. Если у кого-то и должна была остаться власть — то у меня, — и она насупилась, почти по-детски поджав губы.

Леон внимательно и тяжело смотрел на нее — с досадой, разочарованием (не в ней, а просто), но и с затаенной безумной надеждой.

— Не предлагаешь же ты?.. — повторил он ее недавний вопрос.

— А что? — буркнула она.

— Но нельзя же так: мы ни в чём не уверены, это слишком опасно…

Она сверкнула на него глазами.

— «Слишком опа-асно». Я имею полное право там быть. Я туда поеду! — и, выхватив из его рук второй амулет — медальон на цепочке — она крепко сжала его в кулачке.

— Ладно, — мягко улыбнулся Леон, вдруг успокаиваясь и приходя в состояние приятного равномерного воодушевления. — Я определенно с тобой, — и для пущей убедительности подбросил свой волшебный камушек — тот завертелся в воздухе в полуметре над его ладонью и вернулся обратно, больно вонзаясь углами в податливую кожу рук.

Они были в Штаман-Рейне к четвертому числу. Утренний поезд привез их на заледенелый перрон и покатил дальше, увозя сотни пассажиров прочь от этого проклятого места. Когда рассеялся едкий дым, струящийся за вагонами, и стихло дребезжание рельсов, Леон и Вренна напряженно побрели вдоль путей.

— Никогда еще не видел такой пустынный вокзал, — заметил Леон и тут же пожалел об этом — слова с жутковатым эхом отразились от замороженной брусчатки и долго пульсировали в воздухе.

Когда они затихли — послышался другой звук. Мерное дребезжание колесиков по неровному грунту. Самый естественный и привычный звук для вокзала — казалось бы. Но Леона передернуло, и он стал судорожно оборачиваться в поисках источника вкрадчивого перестука.