Эскандер Анисимов - Заметки сумасшедшего (сборник)

– Здорово, Николай, – поприветствовал меня Миша. – А где горячительное? Или мы сейчас за ним отправимся?

– Отправимся Миша, отправимся, – произнёс я, засовывая руку во внутренний карман куртки, где лежал пистолет. – Миша, прости меня за это!

– Простить за…, – начал Мишка, но удар пистолетом прервал его тираду.

Осев на пол, Миша потерял сознание. Я достал верёвку и связал его, чтобы не мешал осуществить задуманное.

Сняв пистолет с предохранителя, я стал озираться вокруг.

– Где ты? – закричал я в пустоту. – Я знаю, что ты здесь! Выходи.

С правой стороны из воздуха показался он. Посланник Сатаны.

Оглядев меня с пистолетом в руке и связанного Мишку, он усмехнулся.

– Значит, ты сделал выбор, – произнёс он. – Я рад за тебя.

– Выбор я сделал, – произнёс я – Но тебе радоваться нечему!

Прогремел выстрел, но посланник остался жив! Надежды на то, что его тело смертно, в отличие от души, не оправдались. Вот и понадейся на русское авось.

– Глупец, – зло произнёс он. – Ты надеялся, что убьёшь меня? Неужели добыча напала на охотника?

– Охотник жив, – произнёс я, понимая, что остаётся лишь выполнить запасной план, придуманный мной. – Но он может лишиться добычи!

Я развернулся и побежал в сторону окна.

– НЕЕЕЕЕТ!!! – бешено прокричал посланник, но было слишком поздно.

Полёт длился несколько секунд, но именно в этот момент я стал счастливым и свободным, как никто на этой Земле!

Улыбка коснулась моего лица: я обманул посланника и оставил его ни с чем. Я бы никогда не смог убить Мишу или какого-нибудь другого человека. Никогда!

Опять толпа народу, спешащего неизвестно куда, опять снующие мужчины и женщины, и опять всё тот же человек, выделяющийся массы. Всё та же размеренная походка и те же зелёные глаза с гипнотическим огнём – кажется, ничего не изменилось за двадцать четыре часа. Он подходит к выходу на посадку и протягивает билет улыбающейся контролёрше. Та проверяет, всё ли в порядке, и желает ему приятного полёта! Он добирается до самолёта, и прежде чем взойти на борт, на мгновение останавливается и о чём-то на миг задумывается.

– А ведь всё-таки он остался свободным, – произносит он и исчезает в самолёте.

Темнота окутала всё вокруг, и мелкий холодок пробирал до костей. На посадочных площадках скопилась масса народу – все те, кто сиживал раньше дома, ринулись на вокзал, чтобы уехать на выходные из мрачного и скучного города. Что его занесло в этот городишко, он не знал. В свои двадцать с небольшим Анхель не добился ничего, кроме десятка рассказов, опубликованных в мелких журналах. В поисках потерянной музы и тем для новых и более серьёзных публикаций, Анхель отправился в путешествие по миру. Египетские пирамиды, памятники майя, статуи острова Святой Пасхи – все самые загадочные и неизведанные места планеты встречали его, не принося, однако, необходимого вдохновения.

Наконец судьба забросила его в этот никчёмный городишко на севере Канады. Ничего загадочного, необычного или странного здесь не было, и Анхель тратил время на местные бары, заливая творческое горе стаканами виски, текилы и прочими спиртосодержащими напитками. В конце концов, совесть не выдержала такого обилия спиртного, и, истерично завопив, заставила Анхеля собрать вещи и купить билет.

– Здесь даже автобусы не могут прийти по расписанию, – сквозь зубы произнёс Анхель. – Будь проклят этот город!

Он достал из кармана пачку сигарет и собрался было закурить, но его внимание привлёк один человек. Не то, чтобы он как-то внешне выделялся из общей толпы – вовсе нет. Среди всех ожидающих автобус этот человек явно ожидал чего-то другого. Суетливость толпы рассеивалась о стену его непоколебимого спокойствия. Убрав сигарету обратно в пачку, Анхель стал наблюдать за незнакомцем.

Незнакомец не совершал никаких иных действий, за исключением того, что наблюдал за промёрзшими и злыми людьми.

Наконец подъехал долгожданный автобус, и толпа одичавших от холода людей ринулась к распахнувшимся дверям. Это событие заставило незнакомца подать признаки жизни, и он достал из кармана плаща ручку и записную книжку, приготовившись что-то записывать.

Среди тех, кто ещё не успел сесть в автобус, раздался крик ужаса, и недавно собравшиеся люди в страхе расступились. На холодном сером асфальте катался в истеричном припадке молодой парень. Изогнувшись в последней конвульсии, парень последний раз вздохнул и затих навсегда. Но не сам факт смерти, не удивление и страх на лицах людей, видевших непонятную гибель – не это поразило Анхеля. Удовлетворение, облегчение, радость – отразились на лице незнакомца, а рука истерично записала что-то в записной книжке. Краска прилила к лицу Анхеля, и, кинув сумку на землю, он бросился в направлении незнакомца.