Марк Перовский - Бездна

Закари стоял надо мной, даже в полумраке оврага, в который я свалился, было видно, что он весь перемазан в крови, а в его глазах горели страх и ненависть. Два странных чувства совместились в нём, и я его понимал и в один момент даже был готов простить его, но тут же вспомнил, зачем он навис надо мной.

– Я же сказал тебе не бежать, – измученно помотал головой он. – Почему ты никогда меня слушаешь?

Закари отошёл на несколько шагов и отвернулся, словно давай мне шанс сбежать вновь. Я же просто сел и, немного отойдя от головокружения, посмотрел на него.

– Потому что ты никогда не предлагаешь ничего хорошего, – прошептал я, и мой хриплый голос потонул мёртвым эхом в кронах деревьев.

– Ничего хорошего… – вздохнул тот и из-за плеча глянул на меня. – Что правда, то правда. Посмотри на меня, Адам. Кем я стал? Что я делаю с собой и что собираюсь сделать с тобой? Это не я, мать меня не такому учила. Не учила убивать и причинять боль. А теперь… она вряд ли бы мной гордилась. Как думаешь?

Его голос дрожал.

– Твоя мать мертва, Зак, – прошептал я, пытаясь встать. Опершись на одно колено, я исподлобья смотрел на его широкую спину, скрытую под тёмно-серым пальто. – И ты думаешь, ей не всё равно на то, что ты делаешь? К чему эта лицемерная исповедь?

– Моя совесть. Она во мне говорит, – он повернулся ко мне полностью и, не сдвигаясь с места, буравил меня маленькими глазками.

– Тебе стыдно?

– Очень. Но исправить уже ничего нельзя.

– Можно, – я сделал усилие и встал на обе ноги. Голова вновь закружилась, но так же быстро пришла в норму. Мы стояли и смотрели друг на друга. Стояла тишина.

– Что нужно сделать?

– Для начала скажи, какого чёрта ты зарезал того парня.

– Он был должен денег. Много, – он грустно рассмеялся будто ему рассказали анекдот. – А я как дурак теперь стою здесь и думаю, кто же отдаст мне эти деньги.

– Похоже, никто.

– Ты же понимаешь, что мы не будем стоять и болтать так вечно? – вдруг серьезно спросил Зак.

– Понимаю, – вздохнул я и окинул взглядом овраг, в котором оказались. Он был крутым только с одной стороны, а значит у меня был шанс убежать снова, однако сил уже не было. – Что ты хочешь?

– Я не могу оставить тебя в живых, – в его руках блеснул окровавленный нож. – Уж прости.

– А я не могу умереть сегодня, – таким же усталым голосом ответил я. – Уж прости.

– Вот и посмотрим, на чьей стороне удача.

Закари медленно двинулся на меня. Я не знал, что делать – то ли вновь бежать, то ли сражаться до победного конца. В любом случае он бы не отстал от меня до конца дней своих, понимая, что у меня в голове теперь была информация, которая может уничтожить его. Поэтому нужно было закончить этот ужасный эпизод своей жизни – резко и беспощадно.

Вдруг Зак ускорился и поднял нож. Он непроизвольно скалился и сдерживал животный крик, и чем ближе он был, тем больше во мне уверенности в том, что фортуна мне благоволила в тот день.

Как только он оказался возле меня и уже собирался нанести удар, я выставил правую руку перед лезвием, и спустя секунду кисть пронзила ужасная режущая боль. Кровь текла по руке, окропляя мою одежду алым, и именно вид крови на руке, вид того, как из меня начинала уходить жизнь, дала мне сил, чтобы нанести кадр другой рукой и выбить нож из рук моего бывшего товарища.

Я ударил Зака по лицу, и тот отшатнулся, оставив нож в проткнутой руке.

– Ах вот как? Ты оказывается и драться умеешь? – с едким сарказмом в голосе спросил тот. – Ты же всегда был хлюпиком и размазнёй, какие тебе драки, тем более против меня. Помнишь ведь детство, а?

– Я всё помню, – сквозь зубы процедил я, мысленно мечтая отрубить пульсирующую от боли руку. А помнить было действительно много чего. И драки после школы, где самых слабых выставляли против сильных, посещения школьного туалета вниз головой, еда, кинутая за шиворот в столовой – всё это в своё время сильно разобщило всех нас, и во мне остался неприятный след, чёрная перманентная тень на душе, которую уже не смоешь. Я ненавидел насилие и всё, что с ним связано. А теперь, когда мы все выросли и взгляды наши изменились, мне пришлось убивать того, кто в детстве постоянно избивал меня.

– Думаю, в тебе играет месть, – хищно улыбнулся Зак. – Давай, отомсти мне за всё.

– Я не хочу тебя убивать, – ответил я, но в то же время понял, что это мой шанс не только спасти себя, но и совершить акт мести. Теперь наша странная дружба, начавшаяся после окончания средней школы, казалась мне роковой ошибкой, которая теперь заставляла делать ужасные вещи.