Наталия Никульшина - Кали

– Спасибо! – я не верила своему счастью, с чего вдруг такая щедрость? И она всё ещё не ответила на мой вопрос: что такого во мне? Зачем я ей? – Что я должна вам взамен? – она точно слышала в моих мыслях и другие вопросы.

– Ничего, – Смерть пожала плечами, пропустив остальное, что меня интересует. – Просто занимайся своей работой и дальше.

– Совсем ничего? – не поверила я.

Дама в капюшоне снова рассмеялась:

– А тебе так хочется дать мне что – то взамен?

– Нет! – поспешила я ответить. – Просто, если честно, это странно. Вы согласились со всем, о чём я попросила. Даже память Грэгу не стерли!

– Я умею быть милой, правда? – усмехнулась она.

– Ещё какой! Даже, скорее, неожиданной.

– Ты права, меня никто не ждёт, – пошутила она, изображая печаль. – Ещё что – то, Кали?

– Так каковы условия у Жизни? Я не уйду к ней, просто интересно.

– Она, как и я, благодарит тех, кто служит ей достойно, но по – своему благодарит.

– И как же?

– Кали, если ты к ней не собираешься, то зачем тебе об этом знать?

– Говорю же, просто интересно…

– Плохая черта для Слуги Смерти. Иди, Кали.

Я решила не спорить и покинула её покои, оправившись к Жене. Теперь можно не переживать насчёт его жизни и подглядывать за симпатичным доктором сколько угодно! А про условия Госпожи Жизни узнаю у кого – нибудь другого. У Виктора, например, вдруг – он в курсе.

Оказавшись на кухне хирурга, я глянула в окно. Темнеет. Значит, уже вечер следующего дня. Из комнаты доносились звуки телевизора, а доктор нашёлся на диване. Снова абсолютно пьяный! Старый ящик с моей старательно вылитой водкой был заменён на коньяк, правда, уже скромнее – не ящик, а три бутылки. Одна из которых была уже пустой, другая находилась в Жениных руках, а третья ожидала своего часа на полу у дивана. Хирург безучастно пялился в телевизор и курил. Я цокнула языком и с недовольным лицом присела рядом с ним.

– И долго ты ещё пить собираешься? – поинтересовалась я. – Лучше бы продуктов купил, в холодильнике же точно пусто! Врач же, знаешь, что закусывать надо! Ну не можешь ты всех спасти, Жень!

Вдруг раздался звонок в дверь. Женя не удивился, будто ждал этого, пошёл открывать.

– Приветик! – я услышала из прихожей женский голосок. Насторожилась. – Ты чего такой пьяный уже?!

– Долго ты ехала.

Я пулей метнулась в прихожую. Гостьей хирурга оказалась миловидная блондинка лет тридцати. Прекрасная фигура была обтянута в летнее платье, лёгкий макияж и ухоженные в простую, но красивую причёску волосы. Она явно старалась нарядиться для хирурга, но сделала это так ненавязчиво, что я невольно её зауважала. Девушка знает толк в обольщении! Ничего кричащего или вульгарного в её легком образе нет, но по взгляду Жени ясно, что заинтересовать ей доктора удалось. Кто она такая, чёрт возьми?!

Женя проводил гостью в комнату, они уселись на диване.

– Ну и бардак! – справедливо оценила она. – Жень, что у тебя случилось?

– В отпуск ушёл.

– А, ну тогда ясно! – усмехнулась она.

Доктор взял свой телефон.

– Ксюш, что заказать? Жрать у меня нечего.

– А я к тебе не есть пришла!

– Ну, надо думать! – цокнула я языком, ревниво наблюдая за парочкой.

По идее, мне бы стоит уходить, я же привлекаю к Душе Ксюши опасность. А вот как – то не хочется мне их покидать!

– Жень, что произошло? – Ксюша взяла его за руку, хирург тяжело вздохнул.

– Последние две операции из трёх прошли неудачно. Я не спас пациентов. Не могу себе этого простить…

– Но ты ведь не можешь спасти всех! – воскликнула Ксюша.

– Согласна, – кивнула я, устраиваясь на диван рядом с ними. – Ты скажи ему, а то он меня не хочет слушать.

Посижу с ними чуточку, ничего ей не будет.

– Не начинай, а! – сморщился доктор. – Так что заказать?

– Да что хочешь, я есть не буду.

Он отложил телефон в сторону.

– Ладно, позже, значит, закажем. Ты как живёшь?

Ксюша пожала плечами:

– Да всё по – старому. Замуж, как видишь, не вышла.

– Меня ждёшь? – пошутил он.

– Конечно! – улыбнулась Ксюша, а потом отпустила его руку, рассмеявшись. – Да сдался ты мне, алкоголик!

Доктор потянул её к себе:

– Иди уже ко мне, моя таблеточка!

Я вскочила и умчалась на кухню. Мне надо уйти, некрасиво подглядывать. Да и неприятно. Но, если ему станет лучше – пусть «таблеточка» его лечит. А я пойду, нечего мне здесь делать.

Оказавшись на улице, я выдохнула. Свежий воздух, и нет «таблеточки». Вот надо же, Ксюша мне вообще ничего не сделала, а я её уже ненавижу! Потому что она сейчас там, а я – нет. Потому что он видит её, а меня – нет.