Мария Дубинина - Джон Найтингейл. Истории о потустороннем.

— Мистер Найтингейл? Я тоже рада Вас видеть… Что-то было не так, словно между нами встала невидимая, но непреодолимая стена.

— Я не в гостях, я… — Луиза запнулась, растеряно теребя край сползшей с одного плеча шали, — Теперь у меня свой дом в Сити.

— Дом? Дом в Лондоне? — я ничего не понимал, но был счастлив от одного того факта, что Луиза, такая красивая и смущенная, стояла рядом и разговаривала со мной, — Я живу не в центре, но мы могли бы…

— Понимаете, Джон, — прервала она меня, — Прошло время.

— Три с половиной месяца.

— Да, три с половиной месяца. Господи, неужели мы обязательно должны были встретиться?! — вдруг воскликнула девушка, — Это несправедливо!

— Луиза…

— Миссис Джонс. Мне показалось, что я ослышался.

— Простите?

— Моего мужа зовут Хью Джонс, он адвокат из агентства «Джонс и Эриксон». Слова, сказанные тихим равнодушным голосом, отдавались в голове барабанным боем. Луиза, нет, миссис Джонс, легко коснулась моей руки:

— Прощай, Джон. Прозвенел звонок, но я уже выходил из гардероба. Может быть, я сентиментальный наивный глупец, ведь я знал, что она обручена и что шансов нет. Мы не обещали ничего друг другу, не писали длинных писем и не клялись в вечной любви. Все случилось так, как и должно было, и от этого вдвойне больнее. Остаток вечера я провел в кресле у камина с кружкой горячего ароматного глинтвейна в руках. Мысли текли вяло, словно продирались сквозь снежные заносы. Если бы я попросил дождаться, если бы написал ей, если бы признался в чувствах, если бы… Так много «если». Вино на дне кружки почти остыло. Перед тем, как окунуться в сон, я подумал, как хорошо было бы повернуть время вспять…

Запах хвои приятно защекотал нос. Я потянулся и с неохотой откинул одеяло. Встал, накинул халат. Утро было слишком тихим для рождественского, на кухне не гремела посудой мадам Деларош, а на улице не слышно было ожидаемого оживления, никто не спешил на рождественскую службу. Неужели я проснулся слишком рано, раньше, чем моя бодрая экономка? В узком темном коридорчике я столкнулся с незнакомой молоденькой девушкой в белом накрахмаленном переднике.

— Простите ради Бога, мистер Найтингейл, — начала та извиняться, — Мадам велела разбудить Вас, скоро завтрак. С этими словами девушка быстро поклонилась и убежала назад, вниз по лестнице. Мне стало жутко. Просто так, ни с того ни с сего, ведь я давно привык, что в моей жизни ничего не происходит просто так и все что угодно, даже самое незначительное событие может иметь сверхъестественный, даже опасный характер. А что может быть необычнее незнакомого человека, чувствующего себя, судя по всему, в моей доме, как в своем собственном. Мадам Деларош наняла новую служанку? На какие деньги? Я чаще всего просил накрывать мне завтрак в гостиной, поэтому направился сразу туда. В душе шевелились ростки подозрений. Что если я еще сплю и все это сон?

— … нанять экипаж… должно быть готово… завтра важный день… Бессмысленные обрывки фраз из-за двери поколебали мою и без того шаткую уверенность. Голос, произносивший их, несомненно, был мне знаком. Он изменился, пропитался нотками усталости и печали, но я слышал его совсем недавно. Вчера вечером в театре. Я ворвался в комнату, не сумев сдержать обуявших меня чувств:

— Бог мой! Луиза! Она кивнула без тени улыбки на бледном лице:

— Доброе утро, Джон. Я сейчас распоряжусь насчет чая. Ирэн! Уже виденная мною девушка выслушала распоряжения и удалилась на кухню. Я проследил за ней и отметил про себя, что обстановка в гостиной несколько изменилась. Не было моего любимого старого кресла с зеленой обивкой, а стулья у маленького обеденного стола приобрели совсем иной вид. Готов поклясться, что это уже и не они вовсе. Я перевел взгляд на Луизу и вдруг с пугающей отчетливостью понял, что именно не так. Это была, конечно, она, моя Луиза, но вряд ли теперь я могу назвать ее девушкой. Передо мной стояла красивая женщина около тридцати лет от роду, с нездорово бледной кожей и темными тенями под глазами, словно она долго не спала или очень много плакала.

— Сегодня мы идем в театр, дорогой, — заговорила Луиза внезапно, — С семьей твоей сестры, правда, Кэтти приболела, но маленький Роберт обязательно пойдет с нами. Ты ведь не против?

— Кэтти? — переспросил я, — Роберт?

— Кэтрин и Роберт, твои племянники. Джон, тебе стоит ложиться спать раньше, ты неважно выглядишь. Я опустился на стул и обхватил голову руками. Вокруг творился форменный хаос! У меня нет и не было никогда племянников! У Ханны и Генри нет детей, у Кристины с ее шведом тоже, а Маргарет еще слишком юна для замужества.