Катерина Риш - Королева мертвых

«Одной королеве не выстоять, – объяснял Вождь трем своим сыновьям. – Не выжить, если ее существование вообще можно назвать жизнью. Если солдаты Раллии ступят на земли Даерона, это станет концом для королевства Мельгарта. Я не хочу новой войны. Прошлая война с Даероном забрала моего отца, и в день, когда я стал Вождем горных племен, я обещал самому себе, что в мое правление я сделаю все возможное, чтобы избежать смертей… Отправляйтесь к ней, если она еще жива, и скажите, что Троллхейм готов помочь Даерону. Пусть наши союзники будут мертвецами. У каждого свои недостатки. Я заключу союз с кем угодно, лишь бы остановить притязания короля Раллии, которому подавай мантию императора».

Когда Парук отдохнул и они тронулись в путь, изумрудное свечение уже полностью охватило горизонт.

«Кажется, ты недооценил мертвецов Даерона, отец», – подумал Парук.

Натянутые стены шатра бились на ветру. Толстые ковры постелили поверх жидкой грязи, кажется, даже в несколько слоев. В мутном дымчатом зеркале, стоявшем по центру шатра, королева казалась самой себе призраком, чье возвращение к жизни было ошибкой.

Руки мертвых прислужников ловко застегивали заклепки и стягивали ремни нагрудника, другие уже крепили небольшие округлые наплечники, пока третьи шнуровали высокие, до колен сапоги, в двойной коже которых были прошиты стальные пластины.

Ка'аз-Рат вошел в шатер за миг до того, как королеве набросили на плечи плащ, а волосы заплели в косы и закрепили на затылке. Алхимик прошел через шатер и бережно положил поверх письменного стола нечто, обернутое в выцветший королевский плащ.

– Что там? – спросила королева.

Ка’аз-Рат отбросил ткань в сторону.

Королева остановила жестом слугу, и тот замер с инкрустированным изумрудами шлемом в руках.

Она ощутила страх, глядя на молочно-белую сталь. С этим мечом король вернулся из северного похода на Троллхейм, с этим мечом пошел войной на собственный народ. И этот меч лишил ее жизни.

Клинок последнего короля Даерона теперь принадлежал ей.

– Он слишком тяжел для меня, – сказала королева. – Убери.

Все эти годы клинок, прозванный Воскрешающим, смиренно покоился в замке. Королева помнила о нем, но покинула замок, так и не распорядившись о том, чтобы взять его с собой.

– Оставьте нас! – велел Ка’аз-Рат слугам.

Королева приняла шлем из рук слуги. Они с алхимиком остались одни.

– Это символ вашей власти, госпожа, – сказал Ка’аз-Рат.

– Я не подниму его, – упорствовала королева.

– Сейчас нет.

– Что значит «сейчас»?

Не говоря ни слова, алхимик достал из-за пазухи пузырек, выдернул пробку и капнул янтарной жидкости на клинок.

– Смотрите, – сказал он.

Сталь вспыхнула. Рукоять задрожала, и меч стал уменьшаться на глазах. В небе над шатром прокатился раскат грома, к нему присоединился размеренный бой барабанов, а двуручный клинок на письменном столе, охваченный зеленым пламенем, сжался до размеров кинжала.

Ей не убежать от него.

– Проверьте теперь, – проскрежетал Ка’аз-Рат, обнажив желтые зубы, очевидно, в улыбке.

Королева сжала рукоять. Полоски кожи, оплетавшие рукоять, были горячие на ощупь. Жар хлынул по руке, сконцентрировавшись в груди. Она попыталась освободить руку, на костлявые пальцы Ка’аз-Рата легли сверху ее руки. С той же улыбкой он держал ее, пока странствующий внутри нее жар, сжигал то немногое сопротивление, на которое она еще была способна.

Потом жар исчез.

Ка'аз-Рат отпустил руку и сказал:

– Я помогу надеть вам шлем.

Королева разжала левую руку, которой прижимала стальной шлем к груди. С торжественностью, словно водружал ей на голову корону, Ка'аз-Рат, воздев костлявые руки к трепыхавшимся полотнам шатра, надел на нее шлем.

Затем прошел ко входу и откинул полу шатра.

– Ваше величество, пора.

Она подняла со стола полегчавший клинок и спрятала в ножнах на бедре. У шатра, под дождем, невзирая на бушующую стихию, ее ждали подданные.

Оваций не было. Она прошла сквозь этот молчаливый строй бледных, истлевших тел и запрыгнула в седло. Снова ударила молния, а с ней еще одна, но никто не дрогнул.

В неровном белом свете, смешанном с желтизной дрожащих на ветру факелов, королева мертвых подняла клинок над головой и указала на озаренный пламенем горизонт.

– Вперед! – крикнула она, и ее внезапно окрепший голос разнесся далеко вокруг.

Мертвый конь под ней встал на дыбы. А затем сорвался с места.