Андрей Пучков - Тени холодного солнца

– Он старый и нудный, – Анна-Мария смешно сморщила носик. Граф сначала удивлённо поднял брови а затем рассмеялся.

– Солнце моё, помилуй, у тебя все старики кому слегка за тридцать. Молодому князю всего тридцать лет.

– Вот я и говорю, старик! – не уступала девушка.

– Но тогда, позволь спросить, кто же я, в свои пятьдесят четыре? Наверно для тебя, я что-то наподобие высушенных мощей.

– Но ведь ты мыслишь действительно как старик. Устраиваешь судьбу своей дочери, даже не спросив её мнения.

– Но так было всегда. Родители устраивали судьбы своих детей. Так вот и я, слово данное моему, уже почившему другу, счёл священным и обязательным для исполнения.

– Неспрося меня. Вот и видно, папенька, что мои чувства ничего для тебя не значат. – Анна- Мария сокрушенно вздохнула. – Захотел меня насильно осчастливить.

– Ох, перестань, дочь. Я же сказал, признаю что был неправ. Не знал что для тебя так дорог этот лощёный, напыщенный мальчишка.

– Не смей так говорить о нём! – голос девушки задрожал а глаза, казалось, метали молнии. – Ты совсем его не знаешь! Он прекрасный, благородный человек, с очень тонкой и ранимой душой!

– Неужели? – граф притворно изобразил удивление. – Мне, напротив, казалось что я знаю его даже очень хорошо, с самого его детства. Но никакой тонкой душевной организации я в нём не заметил. Уж извини. На мой взгляд твой избранник – типичный солдафон.

– Не говори так, отец, Людвиг на самом деле очень ранимый человек. А ты, так жестоко, так ужасно оскорбил его. Что если на войне он начнёт искать гибели. А я люблю его, люблю! – Казалось Анна-Мария вот-вот разрыдается. Расстроенный отец лишь хмурил лоб да поглаживал усы.

– И чем же я мог оскорбить, их благородие, господина капитана?

– Ты сам это прекрасно знаешь, отец. Зачем ты сказал ему что их семья нам не ровня. По-твоему это не оскорбление? И всё из-за чего? Из-за того что их род менее древний чем наш. На какую-то сотню лет.

– На двести, – поправил граф свою дочь. – Более чем на двести, моя девочка. Ты же знаешь, что Хагендорфы раньше служили наёмными ландскнехтами. Да и потом… уже получив дворянство одна часть этого семейства служила и воевала за нас, а другая за наших тогдашних соседей: сначала Витковичей, а затем фон Розенбергов. Но в любом случае это уже не имеет значения. Я намерен изменить свое решение относительно твоего замужества.

– То есть? – грациозно как кошка, девушка повернула шею и вопросительно уставилась на отца. – Что ты ещё задумал, папочка? – голос Анны Марии, при этом, наполнился вкрадчивым очарованием.

– Дочь, ты у меня одна. И поэтому, живая и счастливая, пусть и совершенно непослушная, ты устраиваешь меня несравненно больше чем мёртвая и послушная. Я решил не препятствовать твоему браку с молодым бароном Хагендорфом, хотя и не считаю это достойной для тебя партией.

Издав радостный визг Анна- Мария повисла на шее отца, покрывая его щёки поцелуями. От неожиданности, граф пошатнулся.

– Ну наконец-то, наконец-то! – тараторила она без умолку. – Я так счастлива, папочка! Спасибо тебе! Я же знала что ты не отдашь единственную и любимую дочь на заклание этому мрачному Виндишгрецу. – Граф поцеловал дочь в лоб и опустил на пол.

– Я сегодня же отправлю барону письмо, где уведомлю его о своём решении. Думаю что следует пригласить его сюда, мне необходимо с ним многое обсудить, – сказал он задумчиво, глядя поверх головы Анны-Марии, словно говорил сам с собой. Его дочь, радостно подпрыгнув, завертелась и захлопала в ладоши. Но потом, с некоторой растерянностью спросила:

– Но сможет ли он сейчас приехать, ведь идёт война, а для Людвига долг перед Родиной важнее всего?

– Ну, будем надеяться, что важнее всего для него – ты. Да и война с Данией это всё же не война с Наполеоном, и не венгерское восстание. Думаю скоро всё закончится. Насколько я помню, последние газеты сообщали о приостановке боевых действий, датские войска прекратили сопротивление и объявлено перемирие.

– Значит он сможет к нам приехать? – с надеждой спросила девушка.

– Пусть только попробует не приехать. Только… в этот раз ты увидишься с ним немного позднее и не здесь.

– Не понимаю. Разве Людвиг приедет не в наш замок?

– Это не важно… Дело в том что ты завтра же отправляешься к тёте Элизабет, это совершенно необходимо, и не спорь пожалуйста.