Олли Ver - Апекс

Мир превратился в безжизненные декорации, где подвижными остались лишь люди и Красные.

– Ну и как там Василий? – спрашивает Отморозок.

Поднимаю голову, смотрю на него, не прекращая шнуровать ботинок. Секундная пауза, после чего я снова опускаю голову и бубню:

– Нормально. Чего ему будет-то?

– И правда ведь, зараза, ни хрена ему не делается, – хохочет он, а затем поворачивается в «кухню» и орет. – Куцый!

Из «кухни» доносится вопросительное мычание.

– Давай траванем Василия? – орет Отморозок.

Слышатся неторопливые шаги, и к нам подходит наша сволочь – у него в руках банка с маринованными огурцами, и он с аппетитом ими хрустит. Поравнявшись с Занудой, лениво оглядывает нас троих:

– Чем? Тебя ему скормить? – говорит Куцый с набитым ртом. – Боюсь, он такое говно и жрать-то не станет, – Куцый переводит взгляд на меня, смотрит, как я маюсь со шнуровкой, и, прожевав, говорит. – Тебе помочь?

Бросаю на него быстрый взгляд:

– Не надо.

– А чё сразу говно-то? – весело парирует Отморозок. – Слушай, а может попробовать кислоту из аккумуляторов?

Куцый на Отморозка даже не смотрит, он терпеливо наблюдает за тем, как я шнурую левый ботинок. Ему отвечает Зануда:

– Кислоты уже пробовали, – голос у Зануды слегка гнусавый, отчего кажется, что каждую секунду своей жизни он чем-то бесконечно недоволен. Собственно, за это его прозвали Занудой. На самом же деле он совершенно не зануден, просто голос такой.

– Когда мы успели?

– Не мы, – голос Зануды еще скучнее. – Другие.

– Кто?

На этот раз в разговор вклинивается Куцый:

– Северные, Центральные, Унылые, Мореходы… – Куцый смотрит на мои руки, – …Барыги, Гастролеры и даже эти… – его взгляд становится все напряженнее и он временно теряет мысль, но затем, – …Сектанты. Твою мать! – он впихивает Зануде банку с огурцами, и в несколько шагов оказывается рядом со мной. Садится на корточки – его руки выхватывают шнурки из моих и ловко сводят на нет мои старания, развязывая бездарно наложенную шнуровку. – Нужно затягивать, а не наматывать на крючки. Затягивать! Поняла? – голос его – раздраженный и резкий, руки затягивают шнуровку так туго, что я стискиваю зубы. – Они должны плотно прилегать. Как вторая кожа, ясно? Не болтаться, а сесть, как влитые. Понимаешь? – он быстро поднимает глаза, я киваю. Куцый снова опускает глаза, глядя на то, как шнуровка вдавливает в мои ноги ненавистные берцы. – Поэтому тебе в них неудобно – ты просто не умеешь их шнуровать.

С левым ботинком покончено, и он принимается за правый, пока близнецы с азартом обсуждают возможность применения кислоты на практике. Зануда гнусаво и лениво объясняет, что кислота их не берет, но Отморозок настаивает на том, кислота кислоте рознь и предполагает, что, возможно, не той кислотой пользовались.

– Да говорю же тебе, что разные кислоты пробовали, – говорит Зануда.

– И что?

– Что, что… не знаю я, что! Просто слышал, что не берет.

Куцый быстрыми, отточенными движениями затягивает шнуровку правого ботинка – молча и раздраженно. Если бы не мой рост, если бы не моя комплекция – давно бы пошла за борт. Но я мелкая и худая, а потому пролезаю в щели, форточки и лазы, куда другим и руку не просунуть. Тут, как известно, главное, чтобы голова прошла, а она у меня тоже невелика (во всех смыслах), поэтому Куцый, прозванный так за то, что всего на десять сантиметров выше меня, терпеливо шнурует мои ботинки. Во мне всего один метр пятьдесят пять сантиметров, поэтому парень, ростом метр шестьдесят пять не может иметь другого прозвища. Было бы неплохо иметь имена, конечно. Если б только вспомнить их…

– Вот! – победно говорит он и хлопает ладонью по моей щиколотке, как по спине добротной лошади. – Видишь, как должно быть?

Опускаю глаза вниз, потом смотрю на него и согласно киваю.

– А я тебе говорю, что надо попробовать, – настаивает Отморозок.

Куцый смотрит мне в глаза:

– Плотно. Как вторая кожа. Поняла?

Снова киваю.

– Говорят же тебе, дубина, бесполезно, – гнусавит Зануда.

– Да мне плевать, кто и что говорит. Мне нужно знать – почему, а не слушать бред…

Куцый поднимается:

– Кислота не берет их потому, что не взаимодействует, – он подходит к Зануде и забирает у него банку из рук.

– В каком смысле? – Отморозок смотрит в спину Куцему, который идет на кухню, ставит банку с маринованными огурцами на стол и плотно закрывает крышкой, затем открывает неработающую морозилку и ставит банку во второй поддон сверху, хлопает дверцей и поворачивается к нам: