Анатолий Пеннер - За гранью земной жизни – второй шанс

Повеситься? Неэтично! Говорят, язык вываливается, и ты весь синий становишься, страшный. Но зато это самое простое. Что для этого надо? Крюк, верёвку и табуретку. Крюк вон в потолке. И откуда он там взялся, это же моя квартира, а я его туда не вворачивал. Чертовщина какая-то. Да и верёвка здесь, и табуретка вон стоит. Такое впечатление, что кто-то мне усиленно старается помочь. Ну и, мне-то сейчас какая разница.

Так, ладно, второй пункт. Делаем петлю, подставляем под крюк табуретку, залазим на неё и привязываем верёвку к крюку. Надеваем петлю на шею. Звучит как инструкция для самоубийц. Чёрт, какая хлипкая табуретка, и ноги чего-то трясутся. Если она сейчас развалится, мне кранты, петля-то на шее. Интересно, что это тогда будет, самоубийство или несчастный случай? Ну да ладно, выдержит как-нибудь.

Пункт третий – прощальная записка. Совсем крыша поехала, сначала петлю надел, потом записку собрался писать. А вообще, зачем она, что мне в ней, исповедаться, что ли. Чёрта с два. Дети взрослые, да и жена хоть отдохнёт от меня, давно уже жалуется, что надоел. Нет, записка ни к чему. Сейчас прыгну и…

С неба медленно опустится мощный луч, и моя душа начнёт по нему подниматься. Сначала медленно, потом всё быстрей и быстрей. Фу ты, дьявол, трудно вешаться на трезвую голову. Нет там ничего, ни луча, ни души, ничего. Вечный покой.

Чёртова табуретка, какая она хлипкая. О боже…

Раздаётся стук падающей табуретки, короткий хрип и тишина.

Утро следующего дня.

Где-то на краю земли или, вернее, где-то под землёй. Точное место не известно, несмотря на многочисленные исследования и повышенный интерес человечества.

Преисподняя. Административное здание. Кабинет шефа, исполненный в чёрных и красных тонах, с камином, в котором, весело потрескивая, горят берёзовые поленья. На стенах светильники, изготовленные в виде пылающих факелов. В центре огромный стол шефа с большим, вращающимся креслом и стульями для посетителей. На столе компьютер, монитор и другие принадлежности, необходимые современному руководителю.

За столом сидит мужчина. На вид лет пятидесяти, высокий, всё ещё стройный, но фигура уже слегка подпорчена оплывшей талией и наметившимся животиком. Черты лица резкие, угловатые, бородка-эспаньолка, постоянно поднятые уголки губ, острый нос, мохнатые брови вразлет. Волосы густые, чёрные, лоб с большими залысинами. Глаза тоже чёрные, взгляд пронзительный и властный. Имя его Мефистофель. Известен также как Дьявол, Сатана, Люцифер, Вельзевул, Воланд, Иблис и так далее. Он верховный дух зла, властелин Ада.

Дверь, ведущая из приёмной в кабинет, открывается, и два чёрта в форме спецназовцев вводят Иваныча. Ставят его перед шефом и молча уходят.

– Ну наконец-то! Александр Иванович, добро пожаловать! – радостно восклицает Мефистофель.

– Где я? – растеряно озираясь, спрашивает Иваныч.

– Ну что ж это вы, Александр Иванович, от радости читать разучились? – укоризненно говорит Мефистофель. – Там на входе большая вывеска, и на ней большими буквами написано название нашей организации – Научно-производственное объединение «Преисподняя». Разве не видели?

– Так это что, ад?

– Ну это, батенька, как хотите. Ад, преисподняя, чистилище, загробный мир и так далее. А я, к вашему сведению, генеральный директор данного заведения, Мефистофель Иванович.

– Но почему я здесь?

– Во даёт, совсем память отшибло, – иронически ухмыляется Мефистофель. – Вы, Александр Иванович, изволили повеситься, а после сего невинного развлечения, как известно, душа отделяется от тела, и вот вы здесь. То есть, конечно, не весь, а только душа.

– Но так же нельзя, сразу в ад, без суда и следствия! – возмущается Иваныч

– Ну следствие нам ни к чему, вся ваша никчёмная жизнь подробно зафиксирована. А остальное – и святой Пётр у ворот, и беседа с Богом, всё есть, всё как положено.

– Так почему я здесь, а не там, у ворот?

– А зачем? Вы, разрешите вам напомнить, самоубивец. А это, к вашему сведению, самый большой грех, и после него одна дорога – в ад.

– Но это должны решать не вы, а он, Господь.

– А зачем ему лишние хлопоты? На Земле людишек и так уже больше семи миллиардов. Это, прикинь, сколько покойничков в день. И каждого надо пристроить. Вот, к примеру, китайцы, их в день миллионы загибается. А куда их? В бога не веруют, язычники проклятые. Так что у него там и без тебя сумасшедший дом.