Олег Бондарь - Врата в преисподнюю

Посреди поляны — вытоптанная площадка, лишенная растительности, в центре которой находился сложенный из камней очаг.

Рядом с очагом лежало толстое бревно. Его поверхность была стесана и, вероятно, служила для разделки пищи.

Возле бревна валялся большой металлический котел. Судя по всему, им давно не пользовались, он был заляпан грязью и почти доверху наполнен песком.

Здесь нас и оставили, ничего не объяснив.

Старики ушли первыми, немного выждав, за ними отправились конвоиры.

Когда мы опомнились и добежали до воды, лодки уже отплыли далеко…

В хижинах на поляне никто не жил, да и на всем острове не оказалось ни единой живой души. Весь клочок суши был в нашем распоряжении, только мы не тешили себя иллюзиями. Прекрасно понимали, что видимость свободы ограничивается пределами маленького его береговой линии.

Конечно, нас никто не стерег и, при желании, мы смогли бы убежать, только: куда и зачем?

Тюремщики рассудили здраво, полагая, что самым надежным стражем для нас станет здравый смысл.

Хижин было пять. Все одинаковые: большие шалаши с куполообразной крышей, сплетенной из сухого камыша. Из мебели — ничего, кроме набитых травой мешков, которые должны были служить вместо постелей.

Нас было семеро, но проблем с жилплощадью не возникло. Роман Ильи с Рыжей, несмотря на обстоятельства, шел по нарастающей и, естественно, они решили поселиться вместе. Катька успела помириться с фермером, друзья Федора также разделили одну хижину.

Я решил, что сам Бог велел нам жить с Татьяной вместе, только она, неожиданно, решительно воспротивилась. Настаивать не имело смысла. С Татьяной и так творилось неладное, и назойливые притязания с моей стороны вполне могли послужить поводом для истерики.

Голодом нас морить не собирались. В каждой хижине имелись небольшие запасы продуктов. В основном — мясо: засоленное и сухое. Были также фрукты, грибы, овощи: свекла, морковь, какие-то, неизвестные нам, корни. А в больших кувшинах с высокими узкими горлышками, плотно закупоренными деревянными затычками, оказалось вкусное и крепкое вино.

Первый вечер, проведенный на новом месте, запомнился особенно ярко.

С голодухи мы бросились поджаривать мясо на раскаленных углях, но вынуждены были пережить горькое разочарование. Мясо оказалось соленым и несъедобным. Прежде, чем готовить, его нужно было долго вымачивать в воде.

Тогда девчонки вымыли котел и начали варить бульон из сушеного мяса и овощей.

Дожидаться, пока он будет готов не было сил, и мы напихивали себя фруктами, обильно запивая их вином.

Настроение быстро улучшилось, мы развеселились и даже временно смирились со своим подневольным положением. В сущности, ничего ведь плохого не произошло, и незачем зря ломать голову, размышляя над тем, что будет дальше…

Вино ударило в голову. Мы травили анекдоты, пели песни, веселились, словно полоумные.

Лишь Татьяна держалась особняком, почти не пила и в разговоры не встревала. Сначала мы пытались приобщить ее к общему празднику, а, поняв, что растормошить ее не удастся, плюнули на дохлое дело.

Когда суп был готов, возникла новая проблема: чем его кушать?

Задача поначалу казалась неразрешимой. Оставалось одно: дождаться, пока варево остынет и, уподобившись свиньям, хлебать его с котелка.

Смекалку проявил Федор.

У него в кармане отыскался складной нож, он ловко срезал кору с деревьев и, скрутив ее, мы получили нечто вроде ковшиков, которыми и черпали наваристый бульон, а после выгребали гущу.

В общем, наелись до отвала и упились до упаду…

К счастью, все были слишком уставшими и обошлось без конфликтов…

Утром возле тропинки у озера мы обнаружили корзины со свежим мясом и фруктами. Пока мы спали, невидимые стражи позаботились о нашем благополучии.

Так, впоследствии, повторялось каждый день.

Дни на острове проходили скучно и однообразно.

Единственным стоящим развлечением было купание в озере. Иногда, чтобы разнообразить пищу, рыбачили.

Ловить рыбу оказалось нетрудно. На острове имелась узкая заводь, которую мы рано утром перекрывали частоколом из прутьев, после чего руками вытаскивали крупных карпов…

И все же, мне было скучно и неуютно.

Не найдя общего языка с Федором и его друзьями, они держались особняком, я лишился также и компании Ильи с Рыжей. Поглощены взаимным чувством, они вообще, ни на что не обращали внимания. Татьяна упорно не желала растормаживаться и на контакт тоже не шла.