Олег Рогозин - Тринадцатый отдел. Архивные файлы

– А у тебя… у вас это… пена на щеке осталась, вот, – ткнул он дрожащей рукой в белое пятно на лице собеседника и умчался на кухню прежде, чем успел увидеть реакцию.

– Интересно, с каких это пор тебя так пугает вид пены для бритья? – со смехом спросил Игорь из коридора. Саша даже не сразу понял смысл его слов.

Вцепившись в край стола, он пытался справиться с приступом паники.

Давно с ним такого не случалось, пожалуй. Казалось, пора нелогичных и беспричинных страхов прошла вместе с самыми первыми этапами ученичества. Вполне нормальная реакция сознания, вынужденного то и дело перестраивать годами взлелеянную картину мира, впуская в нее то экстрасенсов, то энергетических вампиров, то еще каких-нибудь шаманов немытых, мать их… кого там Игорь в таком случае вспоминает? Неважно.

И даже собственный начальник – остановимся на этом слове, чтоб не скатываться в пошлость, говоря «любовник», или в лишний пафос, говоря «Учитель» (непременно с большой буквы!) – так вот, даже собственный начальник вполне может показаться жуткой нечеловеческой тварью. Как однажды в спортзале, когда Саша случайно увидел их с Аркадием тренировку. Да и позже, в боевых условиях, когда тот небрежным движением руки перебил артерию случайному противнику. И во множестве других ситуаций, начиная с того мгновения, как он впервые встретил взгляд этих невозможных серо-голубых глаз, взгляд, наполненный силой, которой нет места в привычной картине «материального мира».

Но с тех пор столько времени прошло, а уж событий – кажется, и в десять лет не впихнешь, не то, что в жалкие полтора года. Уж казалось бы, можно привыкнуть ко всем странностям человека, с которым живешь… да, живешь, даже если формально ключи от старой квартиры еще болтаются в кармане, создавая иллюзию независимости, кого обманешь подобной игрой? Точно не самого себя.

Вслед за страхом пришла злость, столь же бессмысленная и абсурдная. Словно поймал Игоря на обмане – прикидывался, понимаешь, человеком, а оказался?..

Если он вообще так воспринимает – людей, события, объекты… Саша не понимал, как это возможно, чтобы одна многомерная бесконечность обнимала во сне другую, поднималась, ворча на звенящий будильник, шла в ванную бриться, оставляя на щеке следы пены? Как можно существовать в мире стен и часов, сохраняя ощущение, даже не ощущение – абсолютную уверенность, что времени и пространства не существует?

– Ну что такое на тебя нашло, рассказывай, – ласково сказал Игорь, обнимая его сзади. Только на контрасте с теплыми, уверенными руками Сашка ощутил, что уже некоторое время мелко дрожит, как в лихорадке. Вздохнул и честно попытался объяснить происходящее, для верности отодвинувшись от Рогозина – неловко как-то, право же, обвинять человека в нечеловеческой сущности, повиснув у него на шее. Майор, пусть и не сразу, проникся серьезностью ситуации и уселся на стул напротив.

– Интересно, – резюмировал он, выслушав сбивчивый рассказ парня.

«Интересно» или «забавно» – две самые типичные реакции Игоря на что бы то ни было. Со стороны кого-то другого это выглядело бы равнодушием, но Саша знал цену этому «интересно». Интонации означали, что проблема требует решения, и решение будет найдено, даже если для этого придется привлечь совершенно немыслимые ресурсы.

Некстати вспомнились вчерашние бредни Тима с Аликом, и мысли понеслись по новому витку бесконечной спирали сомнений. Казалось, уж он-то должен быть уверен, что рядом Игорь и никто другой, как бы сильно тот ни изменился, но…

В конце концов Саша решился. Пусть не высказать прямым текстом, но… пройти по тонкому мосту между правдой и полуправдой. Как, наверное, и положено человеку обеих его профессий – будущей официальной и нынешней, обозначенной в карточке-пропуске с «тремя неприличными буквами», как порой шутил Игорь.

– Ребята в отделе думают, что после отпуска к нам вернулся не совсем тот человек… которым вы были. И я начинаю их понимать.

И пусть какой-нибудь юный идеалист, так похожий на него самого пару лет назад, назвал бы это предательством товарищей. Но разительно отличающийся от того юного идеалиста эксперт ГРУ Грачев А. Н. слишком много архивных материалов изучил этим летом и мог с примерами аргументировать, почему ложная «солидарность» в его родной конторе не приветствовалась. А вот не сообщенная вовремя начальству информация не раз становилась причиной серьезных проблем.

Он замер, глядя на майора с надеждой. Тот же сейчас все объяснит, правда?