Александр Ковалёв - Нилтон. Город тьмы

– Всему своё время док. ― После этих слов он улыбнулся, теперь я уверен, что это была поддельная улыбка, которая была призвана разрядить обстановку, но это не получилось.

– Райан, я не вижу иного выхода как загипнотизировать вас, я уверен в том, что, увидев нечто ужасающее, ваше подсознание заблокировало эти воспоминания, а ваши сны являются не иначе как попытками сознания открыть эти большие невидимые двери, которые спасают вас от шока, пережившего вами. Ну так что?

– Я согласен док, делайте то что нужно.

– Вот и отлично, ложитесь на диван и попытайтесь хоть немного расслабиться.

Я неспешно исполнил его указания и рефлекторно сжал кулаки.

– Расслабьтесь Райан, расслабьтесь.

Понимая, о чем он говорил, я разжал ладони, но не знал куда деть руки, поэтому, мне пришлось приложить их по швам.

– Когда я досчитаю до десяти, вы уснете. Один, два, три, ваши веки тяжелеют. Четыре, пять, вы полностью расслаблены.

После его слов мои веки действительно стали невероятно тяжелыми, и я начал засыпать.

– Шесть, семь, вы полностью расслаблены, восемь, вы засыпаете, девять, десять.

Заинтересовав Стена в том, чтобы он помог мне, я, нисколько не сомневаясь в его исполнительности и желании мне помочь, решил оставить дом и поехать в магазин, где работала Люси. Во-первых, мне всё-таки нужно было услышать эту невероятную историю Райана с её уст, а во-вторых, мне нужно обговорить с ней их временный переезд ко мне, ведь чтобы там не было, но оставаться сейчас там, было бы не лучшей идеей.

Проезжая полу пустыми улицами, я смотрел на желтые листья, которое весело подбрасывал ветер, и мне стало очень жаль Райана, мне стало жаль Люси, и их маленькую дочь, ведь они всё время живут как на иголках, примеряясь со всеми трудностями, но за этой борьбой у них просто нет ни сил, ни возможности, ни даже желания наслаждаться жизнью, которая на самом деле прекрасна. Я знаю по себе, когда ты всё осознаешь, и когда ты начнёшь радоваться жизни, ты будишь слишком стар для того, чтобы оценить все прелести этого мира по заслугам.

В ветреных раздумьях путь казался словно размазан во времени, и через несколько странных минут, я оказался возле «Флоренции», магазина где работала Люси. Несмотря на очень громкое название, это было обычное место где люди могли купить еду, одежду, и мелкие товары различного типа. Кроме красивой сияющей вывески, и молодых красивых продавщиц, «Флоренция» не могла похвастаться чем-нибудь ещё, но и этого для нашего города было вполне достаточно.

– Добрый день девушки.

– Добрый день. ― За прилавком стояла молодая приятная девушка, но это была не Люси.

– Я извиняюсь, а Люси здесь, я её старый друг.

– Люси заболела, ― сделав серьёзное лицо ответила она. ― На неё было жалко смотреть, и мы отправили её домой.

– Домой?

– Да. Она не хотела, но разве можно было ей работать в таком состоянии.

– Спасибо. До свидания.

Я вышел на улицу, и думал, что делать дальше. Если Райан был прав, а он вероятней всего был прав, потому что, как объяснить её вид, то домой она точно не пошла, и мне нужно было её найти, ведь в нынешнем состоянии, прежде всего психологическом, ей нельзя оставаться одной. Немного подумав, я сел в машину и рушил в единственном логичном направлении ― к садику.

К счастью и дом, и садик были неподалеку от магазина, и на сколько я знаю, Люси всегда забирала Эйприл, после роботы пешком. Через несколько минут я уже был возле вывески, что каждый день встречает радостных детей. Подъезжая ко входу, я увидел Люси, она стояла за ограждением напротив от площадки где играла Эйприл. Я вышел из машины и подошёл к ней. Она увидела меня, подбежала и зарыдала, я обнял её пытаясь успокоить, но в то же время понимал, что это нереально.

Мы никогда не были друзьями, но мы знали друг друга, и в этот момент этого было достаточно.

– Это Райан?

– Что Райан?

– Райан тебе рассказал?

– Да.

– И ты всё знаешь? ― не переставая плакать говорила она чуть слышно.

– Да, знаю.

– Тогда не уезжай, я хочу быть рядом с ней, но я боюсь забирать её отсюда.

– Конечно Люси, я никуда не уйду, именно поэтому я сюда и приехал.

Я посмотрел на маленькую Эйприл, что играла с другими ребятами, а потом снова посмотрел на рыдающею Люси, что кажется ещё крепче прижималась ко мне, как же так, как могут такие плохие вещи происходить с такими хорошими людьми как Люси, и что самое ужасное, как высшие силы допускают, чтобы это происходило с такими маленькими и беззащитными детьми как Эйприл. С последних сил удерживая слезу, что наворачивалась на реснице, я подумал о том, что моя вера в Бога начала колебаться именно тогда, когда она нужнее всего, но дело в том, что вернуть мою веру сможет только яркая, и искренняя улыбка тех, кто сейчас рыдает.