Оксана Алексеева - Рассветница

Едва только стемнело, Илья переместился на пол кухни – показалось, что здесь и есть самое посещаемое место. Свет включать не стал. Если он хочет справиться за одну ночь, то незачем пугать духа. Но ничего не происходило. За полночь уже и глаза начали слипаться. Илья вскочил, попрыгал немного для бодрости, потом прошелся по всему дому, натыкаясь на углы и мебель. Было довольно темно, свет луны слабо проникал внутрь. Илья вглядывался в пол, стены и решил, что даже если сущность объявится в двух метрах от него, он не заметит. Потому вытащил из рюкзака свечу со спичками и зажег. Такое освещение тварей не пугает, а даже наоборот – вызывает любопытство.

И снова ничего. Илья, чтобы не уснуть, вынул из кармана сотовый, порезался в змейку. Сам заметно расслабился. Сильный демон не стал бы прятаться – незачем. То есть, скорее всего, сюда забрел или гуль, или какой-нибудь леший. В лесах теперь не особенно разгуляешься, а тут дом на самой окраине, если выжить хозяйку, то можно лет на пятьдесят залечь в спячку и надеяться, что при пробуждении леса, как и лесников, станет больше – простор для лешей деятельности. Хотя вариант маловероятный. Или… Илья аж подскочил на месте, проклиная собственную глупость. Потом снова сел на пол, снял с правой руки защитные амулеты и принялся чертить пальцем знак призыва. Отметил попутно, что пол совершенно чист, ни пылинки.

И только он закончил, как за спиной ощутил чужое присутствие. Это не дыхание, не звуки, просто твердая уверенность. А, ну разве что немного похолодало, будто в другой комнате кто-то форточку открыл. Резко обернулся.

Она висела в воздухе. Страшное черное лицо с неестественно разинутой челюстью. Одета в белое, длинное платье, наподобие ночной рубахи, которое текло от самой шеи и постепенно переходило в размытое белесое пятно. Призрак какой-то дамы смотрел на Илью, сильно наклонив голову к плечу.

Это зрелище только в первый раз шокирует до такой степени, что не чувствуешь ни рук, ни ног от ужаса, а крик застревает в горле. Но Илья призраков уже видел – они всегда уродливы, независимо от того, какой внешностью обладал умерший человек. Просто черные зияющие провалы на месте глаз и рта никому очарования не прибавляют. Но это было не обычное привидение. Если оно могло пакостить хозяйке, то является полтергейстом. Можно сказать, что бабуле повезло – полтергейсты набирают силу со временем. Еще немного, и эта могла запросто придушить старушку во сне.

– Ты кто? – тихо спросил Илья.

В принципе, это и был самый важный вопрос. Призрака так просто не изгонишь – ему не страшны ни амулеты, ни серебро. А уж серебра боится почти вся нежить. Но у этих же нет тел, чистый дух, потому и столько церемоний. Например, следует начать с выяснения – кто был этот человек и зачем сюда явился.

Висящая в воздухе дама раздвигала рот. Похоже, не умеет говорить. Мало какие из полтергейстов умеют. Но по движению ее рта Илья догадался, что она вряд ли представляется. Что-то типа «рассветник», «сдохни» и подобное. Недовольна дама, не рада гостю, и ежу понятно.

Но теперь больше ничего не сделаешь. Хоть какой там полтергейст, но защиту рассветника не пробьет. Потому Илья зевнул, завалился на диван и мгновенно уснул.

Хозяйка вернулась рано утром. Заметно обрадовалась, что и комод ее обшарпанный, и сервант перекошенный на месте, побежала ставить чайник, а уже потом подошла к проснувшемуся Илье:

– Ну, как, сыночек, убил ты домового?

– Убил? Я изверг, что ли, типа закатника, чтобы домовых убивать?.. – не соображая спросонья, ответил Илья, потом сел и с удовольствием потянулся. – Нет у вас тут никакого домового. Но кое-что имеется…

Бабуля охнула, ручки к щечкам прижала и рухнула в кресло. Но только она и могла решить собственную проблему, потому Илья потер глаза и начал спрашивать:

– Знаете ли вы, кто здесь жил до вас?

– А… Так родители мужа и жили. Но померли они уже давно!

– Стариками померли?

– Стариками, стариками… Дай-ка припомню. Свекровке почти семьдесят было, а свекру…

Илья перебил. Хоть призраки и уродливы, но кое-что о них точно можно сказать. Например, ночная дама не была пожилой на момент смерти.

– Понятно! Бабуль, а больше никто не жил? Вспоминайте, вспоминайте.

Она только руками развела, и тогда Илья вспомнил о последней возможности – к счастью, в домах стариков эту возможность часто можно было использовать. Что, интересно, будут делать рассветники лет через пятьдесят, когда вообще все семейные альбомы и портреты в историю уйдут?