Александр Петровский - Болотная дева

– Ну и удар у вас, сэр рыцарь! – восхитился тот. – Из меня аж дух вышибло!

– Святой отец, вы, в отличие от всех остальных, хотя бы мужество проявили, – похвалил бывшего противника сэр Брайан. – Но рассудительности ваш поступок лишён начисто. Ну, кто ж атакует пешим конного рыцаря, вооружённого копьём? Даже великий воин, вроде короля Артура или сэра Ланселота, и то в такой схватке имел бы весьма небольшие шансы на победу, если бы вообще хоть какие-то имел.

– Да какой из меня воин, тем более, великий, – отмахнулся монах. – Кузнец я здешний, и, говорят, кузнец неплохой. Брат Смит меня зовут. Силой меня Господь не обделил, махать могу хоть молотом, хоть мечом, хоть другим каким оружием. Для того, чтоб разбойников прогнать, этого вполне хватает, а вот искусству поединка я совсем не обучен.

– Каждому своё, брат Смит, – успокоил его сэр Брайан. – Никто не может хорошо уметь всё.

– Так решил Господь, – согласился брат Смит и возвёл глаза к небу. – Восславим его!

– Непременно восславим, – поддержал его рыцарь. – В своё время. А сейчас я бы хотел поговорить с аббатом. Только перед этим скажи мне, брат Смит, ты от моего удара не очень пострадал?

– Нет, что вы, сэр рыцарь! Это так, ерунда, а не удар. Вот когда я подковываю какую-нибудь строптивую лошадь, а она ухитряется, нечестивица, лягнуть меня, вот то да, удар, да ещё какой! А насчёт вашего разговора с аббатом, так вон брат эконом, он вашу встречу чудесно устроит.

А брат эконом появился только тогда, когда стало ясно, что не будет здесь никакой схватки, подумал сэр Брайан. В отличие от брата Смита, этот слуга Божий рассудительностью обделён отнюдь не был.

Брат эконом, весьма упитанный монах в аккуратной рясе, с блестящей тонзурой и чисто выбритым лицом, немедленно начал распоряжаться, и рыцарь не мог не признать, что все его распоряжения были дельными.

– Братья, положите оружие туда, где его взяли, ибо неуместно слугам Божьим в святой обители оным оружием размахивать. Брат Роберт и брат Энгус, отведите лошадей на конюшню. Брат Смит, посмотри, что у них с подковами, и если вдруг что-то не так, перекуй их заново. Только осторожнее будь! А не то какая-нибудь подстрекаемая Сатаной лошадь опять тебя лягнёт как следует, и ты несколько дней отлёживаться будешь. А у нас другого кузнеца нет. Теперь вы, гости дорогие. Добро пожаловать в святую обитель! Я брат Ансельм, эконом монастыря, – представился он. – От себя и от имени отца настоятеля приношу извинения за холодный приём. Но и вы, сэр рыцарь…

– Сэр Брайан, – представился рыцарь.

– Так вот, и вы, сэр Брайан, должны понимать, что не могли мы так просто незнакомцев внутрь монастырской ограды впустить. Вас, сэр Брайан, мы не знаем, а лихих людей вокруг столько, что из них легко можно пару-тройку легионов Сатаны составить, да будет вечно проклято имя его!

– Всё это неважно, – скривился сэр Брайан. – Я могу, наконец, увидеть аббата? Или здесь на самом деле заправляете вы, брат Ансельм, и мне следует говорить с вами?

– Нет, нет, что вы, сэр Брайан! Аббат вас уже ждёт. Я вас прямо сейчас к нему провожу. А брат Иона отведёт ваших людей в трапезную, ибо как раз наступает время обеда, и негоже доблестных воинов оставлять голодными в святой обители.

– И я бы от обеда не отказался, – мрачно сообщил сэр Брайан. – Я, может, тоже доблестный воин.

– Вы ведь намеревались аббата повидать, – напомнил, улыбаясь, брат Ансельм. – И притом срочно. Вот и повидаете. Не следует беспокоиться, сэр Брайан, без обеда вы у нас не останетесь.

Брат Ансельм не спеша шёл по монастырскому коридору, и сэр Брайан, гремя доспехами, следовал за ним, неся в руках свой шлем.

– Вот здесь, сэр Брайан, аббат вас и примет, – сообщил рыцарю монастырский эконом, указывая на дверь.

Рыцарь вошёл в помещение и сразу же увидел отца настоятеля. Да его и невозможно было не увидеть, он заполнял собой почти всё помещение. А может, просто так казалось, ведь помимо аббата в его апартаментах находился стол, причём весьма широкий, а вокруг стола стояли табуреты.

Но аббат действительно имел огромные размеры. Чуть раньше, глядя на брата Ансельма, сэр Брайан подумал, что этот монах неимоверно толст, но теперь, сравнивая его с аббатом, готов был признать, что монастырский эконом довольно стройный мужчина. Помимо немалых размеров, отец настоятель обладал ещё и замечательной лысиной. Многие римские священники выбривают себе тонзуру, так вот, аббат возможности носить тонзуру начисто был лишён. Нечего было выбривать святому отцу, поскольку ни одной волосины, даже самой завалящей, на его голове не росло.