Эпоха Век - Бабы дуры

– Сейчас гроб закрывать будут, подойди, попрощайся, – прошептала Валя.

Но Таисия отрицательно закивала головой, напрягаясь до судорог в скулах, она едва смогла смочить слюной нёбо и спросила:

– Отчего он умер?

– Представляешь, рак печени, но он ведь не пил, откуда такая напасть?

Сообщение Валентины странным образом повлияло на Таисию, она очнулась от первоначального шока и, не стесняясь, злорадно усмехнулась. Валентина не заметила, вытянув шею, она смотрела на то, что происходила у гроба.

– Иди же, попрощайся, уже крышку кладут, – Валентина подтолкнула Таисию в бок.

– Да никуда я не пойду, – злобно прошипела Таисия.

– Успокой свою душу, легче будет, раз пришла, значит, так твоей душе было угодно.

– Я здесь по другому поводу, а вас случайно заметила. Простить его? —

Таисия прищурила глаза, – себе в душу плюнуть. Вечный покой опустится на землю, пройдут века, а ненависть моя не остынет.

Валентина, выпучив на Таисию глаза, перекрестилась, не очень уверенно, словно делала это второй раз в жизни. Таисия уже шла в ту сторону, куда ушла Марковна. Нашла её быстро и вовремя – Марковна, сидя на скамейке в оградке на могиле сестры, рыдала, не успевая вытирать слёзы.

– Ну, Марковна, ещё нам инфаркта не хватало, – Таисия взяла Марковну под локоток, – пойдём, ещё Мадам надо найти, да и ехать пора, Михаил ждёт. Чего ж плакать? Все там будем, кто знает, может там лучше, чем здесь.

Таисия говорила первое, что пришло в голову, чтобы ни в коем случае не показать своего приподнятого настроения, неуместного в таком скорбном месте. Она запомнила, в каком направлении пошла Мадам, поэтому они нашли её быстро. Она стояла около широкой могилы, на которой вместо памятника, лежал огромный валун. Три выбитых портрета – мужчина и две девочки-близняшки. «Дар, Женя и Слава, я была счастлива с вами девять лет». Ни годов рождения, ни смерти, ни фамилий.

– Хорошо придумано, целая глыба и не украдут, нынче на кладбищах такие безобразия творятся, – покачала головой Марковна, – пойдём, милая, пора уже.

Женщины медленно побрели к выходу. «Интересные имена у близняшек, мужские, но спрашивать не буду, захочет, сама расскажет, а нет, её боль, её горе» думала Таисия, искоса поглядывая на Мадам.

– Открытый человек это тот, кто умело скрывает свою скрытность, – вторя мыслям Таисии, сказала Марковна.

– Спасибо господи за подарок, под название «жизнь», – чётко выговаривая слова, сказала Мадам.

– Да, девочка, лишь тогда можно ощутить дар жизни, когда хоть изредка заглядываешь в бездну смерти и досадуешь, только, казалось, набрался опыта, а уже пора.

– Сдох он, – шипя, как змея, выпалила Таисия.

– Кто? – в один голос спросили Мадам и Марковна.

– Андрюшенька, – ехидство в голосе Таисии покоробило её подруг, – сволочь, которая мне жизнь испоганила. Я его прокляла в сердцах, чтобы каждая моя слезинка его печень прожигала, так он от рака печени и кончился.

– А кто бы сомневался? Ты ж – змея подколодная, – хмыкнула Мадам.

– Чего грубишь? Я тебя ласково «ведьмой» называю, – нахмурилась Таисия.

– Хватит вам, ещё подеритесь на кладбище, – тихо сказала Марковна, – не хватало ещё чужого человека в наши внутренние дела посвящать. Дома за ужином и обсудим.

Невероятным удивлением для женщин стало то, что особняк Михаила находился в том же посёлке только в начале параллельной улицы. Хозяин дома, худощавый брюнет, роста, как минимум, метр девяносто, гладко выбрит, он больше походил на спортсмена-легкоатлета, чем на уголовника с бурным прошлым. Всё выглядело вполне прилично и респектабельно, если бы не колючий взгляд его чуть выцветших голубых глаз. Приятным баритоном, Михаил поприветствовал женщин.

– Хотел познакомиться с вами лично и помянуть за общим столом маму. Вы скрасили её последние дни, я в курсе. Мне очень приятно видеть вас в своём доме.

Накрытый стол поражал обилием и изысканностью блюд, были и положенные при поминальном обеде кутья и блины со сметаной. Разговор не клеился, молча ели и пили, Михаил искоса и с любопытством разглядывал женщин. Мадам коробило от этого тяжёлого взгляда, Марковна, судя по всему, была погружена в свои воспоминания, а легкомысленная Таисия воспринимала взгляд хозяина по-своему – она строила глазки, улыбалась, кокетливо поправляла причёску.

– Я благодарна судьбе, что она свела меня с вашей мамой, она была прекрасным человеком, добрым и отзывчивым, готова была протянуть руку помощи каждому, кто в этом нуждался.