Эпоха Век - Бабы дуры

– Я думаю так же.

– Идите, мне нужен отдых.

Максим встал:

– Вы меня проводите, пожалуйста, чтобы я не плутал по комнатам, сюда меня привели дебилом.

Мадам насторожилась, слишком уж разительные перемены произошли с Максимом. «Может, это ловушка и он или из налоговой или из финансовой, накроют нас с поличным, деньги меченые подсунули. Да не дрейф, мать, смотри, у него все руки исколоты, даже на запястьях, видать, все вены уже забились. А, будь что будет, в тюрьму, думаю, не посадят, как – нибудь отмажемся».

Марина, Таисия и Марковна встретили Мадам и Максима любопытными взглядами.

– Что, Маришка, на Канары слетаем?

Максим, улыбаясь, смотрел на жену. Марина беззвучно ойкнула, при-крыла рот ладошкой и, сделав шаг к мужу, всё-таки не решилась кинуться ему на шею. Максим засмеялся и сам подошёл к жене:

– Ну, чего ты плачешь? Иди ко мне.

Марина припала к груди мужа, он обнял её за плечи и поцеловал в макушку. Марковна украдкой, промокнула слезу, но Таисия не могла по-зволить себе сентиментальностей.

– Марина, будьте добры, нам нужно поговорить.

Таисия похлопала молодую женщину по плечу и жестом позвала за собой в другую комнату. Максим, нехотя, отпустил жену.

– Да-да, я всё принесла, – Марина схватила сумочку и проследовала за Таисий.

– У меня своя фирма, вином торгую, настоящим, не порошковым, могу привезти столько, сколько скажете. Кто пьёт, не знает о вреде вина, а кто не пьёт, не знает о его пользе.

– Такого выражения в моёй записной книжке нет, – Марковна щёлкнула пальцами и постучала себе указательным по лбу, – надо записать.

– А где Мадам? – огляделся Максим, – хотел поблагодарить её ещё раз.

Марковна, застигнутая врасплох вопросом, быстро сориентировалась:

– Ей надо отдыхать, сам понимаешь, дело она сделала нелёгкое. Я передам, что ты доволен и кланяешься ей в почтении.

– Да-да, именно так и передайте, – Максим приложил руки к груди.

Марина довольная и счастливая, вбежала в комнату и сразу бросилась к мужу. Так, обнявшись, они и пошли к дверям, Марковна и Таисия следом. После обменов словами благодарности и пожеланий долгой и счастливой жизни, клиенты уехали, а Марковна с Таисией, наперегонки, броси-лись допытывать Мадам. И откуда у Марковны прыть взялась? В комнату Мадам, оттолкнув Таисию, она вбежала первой.

– Так, я первая к тебе на сеанс, а то таблетками меня пичкаешь, одно лечишь, другое калечишь, меня тоже в гипноз и опа, я здорова!

– За это платить надо, – вмешалась Таисия, – бесплатно ничего не получиться.

– Сама знаю, – нахмурилась Марковна, – бесплатно, значит, бес платит.

Всю пенсию отдам.

Обе рассмеялись, но Мадам, почему-то, не поддержала их веселье.

– Ты чего это, девонька? – спросила Марковна, оглядывая Мадам, ко-торая, укутавшись в одеяло, лежала на кровати, – правда, что ли устала?

– Марковна, Таисия, сегодня я, правда, что-то чувствовала, может у меня действительно какой-то дар есть, как говорил Эдмундович? Или тут вмешалось что-то ещё?

Мадам не ждала уговоров, в подробностях описывая и сеанс и свои ощущения, рассказала своим товаркам произошедшее. Таисия слушала, выпучив глаза, а Марковна, не глядя Мадам в глаза, качала головой.

– Вот это да – а, – протянула Таисия, – слушайте, это же полный улёт, мы озо-ло-тим-ся!

– Я думаю, Мадам, сюда вмешалось твоё «или», – нахмурив брови, предположила Марковна, – ведь ты о нём ничего не знала, а имена назва-ла. Ты потом уточнила у него достоверность?

– Не стала, а вдруг никакой Нади – самоубийцы и не было, а я ляпнула первое, что пришло в голову.

– Скорее всего, что-то такое было, – покачала головой Марковна, – все заметили, как он изменился, значит, какой-то тумблер в его голове ты переключила. Сама говоришь, будто говорила под чью-то диктовку.

– Да и теперь сил никаких нету.

– По книгам, которые я прочитала, именно так всё и происходит. Есть, девонька, у тебя дар, прав был твой еврей. Все мои теоретические знания бесполезны без таланта, золотая узда не сделает клячу рысаком.

– Марковна, твои мудрые слова ничуть не дешевле моего таланта, в котором я сомневаюсь, всё случайность, не более того.

– Я с неё девяносто девять тысяч сняла, – привлекая внимание к себе, Таисия сообщила об этом громким голосом.

– Ты, что, рехнулась что ли? – Мадам вытаращила глаза, – и она столько отвалила?

– А то, – Таисия метнулась в комнату, где производила расчёт и, вернувшись, показала женщинам пачку денег.