Эпоха Век - Бабы дуры

– Полинка, подружка моя дорогая, здесь я, иди сюда! – дрожащий палец Павловны указывал в гущу толпы.

Все трое женщин посмотрели, куда указывала старуха и одновременно повернулись на Павловну. Бледная, как полотно, с широко раскрытыми бездонно-голубыми глазами, Павловна, будто в замедленной киносъёмке, заваливалась набок, расшатанные ножки кресла не выдержали обмякшего тела, подломились и Павловна упала на землю, лицом вниз. Марковна ойкнула и, схватившись за грудь, едва успела ухватиться за прилавок.

– Господи, Марковна, держись!

Мадам молниеносно сунула Марковне в руку таблетку, а сама, упав на колени возле Павловны, положила ей руку на шею. Выждав пару секунд, она подняла на своих товарок глаза и прошептала:

– Она умерла и была готова к этому, она знала свой срок.

По глазам Мадам Марковна и Таисия поняли – «скорая» уже бесполезна. Таисия, не теряя самообладания, достала из кармана Павловны мобильный телефон, набрала несколько знакомых цифр и, прикрывая рот рукой, сказала в трубку:

– Павловна только что скончалась, мы на базаре.

Буквально через пять минут к женщинам подошли пятеро парней, как будто стояли за углом, бросили мимолётный взгляд на тело покойной. Один, Таисия узнала его, он приходил на разборки с её сыном, достал из – под куртки цветное покрывало и накрыл тело. Двое остались на месте, трое куда-то ушли, вернулись уже с носилками. Спокойно, будто это было их работой, уложили тело на носилки.

– У вас есть, где жить? Снять вам квартиру на первое время?

Вопрос молодого человека, адресованный Таисии, повис в воздухе, вряд ли он понимал, что сейчас испытывают три женщины, которые насклоне лет обрели друг в друге не только компаньонок по торговле, но и нечто больше, нечто такое, что не всегда можно найти даже в родственниках по крови. Самой близкой по возрасту к Павловне была Зося Марковна. После своей недавней болезни она ещё не совсем оправилась, но быстрее всех пришла в себя и ответила на вопрос парня:

– Она будет жить у меня.

Парень молча кивнул.

– Скажите, молодой человек, когда Анну Павловну привезут домой?

– Я сообщу вам, когда и где её будут хоронить, – бесстрастным голосом ответил тот.

– Но положено, чтобы возле покойного ночью кто-то сидел? – вступила в разговор Таисия.

– В её квартире есть ваши вещи? – деловитости и спокойствию парня можно было позавидовать, – я отвезу вас туда, заберёте, что вам принадлежит.

– Нет, у меня там ничего нет, – тихо сказала Таисия.

– Хорошо, – кивнул головой парень, в его кармане зазвонил мобиль-ник, – да, это Лев, нет, ребята её уже увезли, вещей в квартире тоже нет. Когда? Где? Хорошо.

Выключив трубку, Лев повернулся к женщинам:

– Хоронить будут завтра, в одиннадцать, на старом кладбище, вторая аллея от центрального входа.

Парень растворился в толпе посетителей базара, оставив женщин один на один с их переживаниями. Какая уж тут торговля? Они молча по-сидели немного, потом, не сговариваясь, собрали свой товар, подхватили сумки, что привезли на базар Таисия и Павловна и ушли с рынка. Только в доме Марковны, они дали волю слезам, Марковна плакала тихонько, по-стариковски причитая, Таисия громко, навзрыд, оплакивая, может, не столько Павловну, старого человека, сколько привычку, которая уже успела стать её второй жизнью. Мадам сначала держалась, а потом, поддавшись общему настроению, тоже расплакалась, не истерично, а скорее, с пониманием и приниманием произошедшего.

В похоронной процессии, кроме Таисии, Марковны и Мадам, было ещё пару бабулек из подъезда, четверо парней, которые опускали гроб, Лев и двое копарей, работников кладбища. Судя по всему, Михаила среди прощающихся не было. Зато могилу Павловне он выбил рядом с могилой Полины, Таисия разглядела на соседнем памятнике знакомое лицо с фотографии на стене в квартире Павловны. Уходя с кладбища, Лев протянул Таисии тысячу долларов:

– Помяните.

На этом всё и закончилось. Когда через девять дней после смерти своей компаньонки, Таисия и Мадам приехали на рынок, их прилавки уже снесли, что скажешь, бабы лишились своей самой главной крыши. Кой-какие сбережения были у каждой, решили повременить, покумекать, что делать дальше. А тут новая беда – из очередной командировки слишком уж долго не возвращался племянник Марковны, Дмитрий. Несколько раз к ним приезжал Алексей, сын Дмитрия, подросток, ничего не мог приду-мать лучшего, как о всех своих переживаниях за отца рассказывать бабе Зосе. Смерть Павловны, пропавший без вести Дмитрий – Марковну накрыл второй инсульт, отнялись ноги и речь. Сколько денег и трудов стоило Таисии и Мадам поднять её на ноги – одному богу известно. Зиму пережили, едва свели концы с концами. В начале весны объявился Дмитрий, худой, угрюмый, Марковна уже более-менее оклемалась, его приезд только прибавил ей сил и здоровья. Когда Дмитрий навестил тётку в очередной раз, она, едва передвигая ногами, прошаркала к своему тайнику, достала оттуда пачку аккуратно сложенных денег и протянула их Дмитрию.