Бентли Литтл - Господство

Десять минут спустя они были там.

Дион медленно вылез из машины. Этот дом был симпатичнее, чем у них в Месе. Намного симпатичнее. Вместо маленького навеса для автомобиля и примыкающего к нему сарая, который был у них в Аризоне, стоял прекрасный гараж из отличного дерева. Вместо небольшого дворика, посыпанного гравием с растущими на нем кактусами, здесь весь двор был засажен кустарником и аккуратно подстриженными деревьями. Вместо неказистого домишки, похожего на смятую пачку из-под печенья, они увидели небольшое, но приятное сооружение из дерева и стекла, как будто сошедшее со страниц "Архитектурного дайджеста". Дом располагался на плоском месте между невысокими горами, которые окружали долину. Это был настоящий городской участок, но поскольку он находился в отдалении от дороги, то напоминал небольшое, ухоженное фермерское хозяйство.

Мама улыбнулась.

— Как тебе здесь нравится? Это кое-кто из нашего офиса помог мне выбрать. Я все правильно рассчитала. Ну, так как?

Дион одобрительно кивнул.

— Здорово.

— Мы будем здесь счастливы, как ты думаешь? Он нерешительно кивнул.

— Думаю, что да.

И с удивлением обнаружил, что верит в это.

До чего же хорош здесь август!

Всего неделя прошла, а кажется, они живут здесь уже несколько лет. Напа стала им ближе, чем когда-либо была Меса.

Она стояла у кухонного окна, попивая кофе, наблюдая, как Дион подстригает лужайку позади дома. Он был раздет до пояса, вспотел. Неожиданно она подумала, что если бы этот юноша не был ее сыном, то можно было бы попытаться его соблазнить. Он превратился в очень симпатичного молодого человека.

Как интересно узнать, каким он будет, когда станет совсем взрослым! Неужели как его отец?

Но в том-то и дело, что она не помнила, как выглядел его отец.

И даже более того — не знала, кто его отец.

Она улыбнулась самой себе. Омаха. Там было полно мужиков. И постоянных любовников, и на одну ночь тоже. Она никогда не применяла никаких контрацептивов. Презервативы и спирали ей не нравились, потому что она не терпела никаких помех, препятствующих полному контакту, а регулярно употреблять противозачаточные пилюли у нее никогда не хватало терпения. В общем, она верила в удачу, или судьбу, или во что-то еще и принимала вещи такими, какие они есть.

И она была рада, что забеременела. Она была рада, что родила Диона. Она не знала, что было бы с ней сейчас без него. "Умерла бы, наверное, — предположила она. — Превысила бы дозу. Или бы очередной хахаль прикончил".

Сын развернул газонокосилку и начал двигаться к дому. Увидев ее в окне, помахал. Она помахала в ответ.

В дороге Дион спрашивал, почему они едут именно в Напу, и она не нашлась, что ему ответить. Почему они направлялись сюда? Как он правильно утверждал, не было абсолютно никакого резона начинать новую жизнь непременно в этом месте. У нее здесь ни знакомых, ни родственников, а специальность такая, что работу можно найти в любом среднем или даже маленьком городе. Она сказала ему, что здесь не хуже, чем в любом другом месте, что ей просто захотелось уехать подальше, но правда состояла в том, что...

Она была позвана.

Позвана. Именно так она об этом думала. С точки зрения здравого смысла это был полнейший абсурд, но она подчинилась душевному порыву. В воскресном приложении к журналу "Аризона рипаблик" она увидела статью о винодельческой долине в Калифорнии и почувствовала, что район этот ее притягивает, буквально "тащит" к себе. В течение двух недель, пока в ней зрела идея о переезде, она была нервозна и беспокойна. Идея эта вторгалась в ее повседневные мысли, и временами ей казалось, что она сходит с ума. Наконец она приняла решение перебраться туда. Все выглядело так, будто внутренний голос говорил ей, что она должна переехать в Напу. Вначале она с этим боролась, но в конце концов сдалась. Она всегда доверяла своим инстинктам.

Конечно, сюда ли, или еще в какое другое место, но они все равно должны были уехать. В любом случае у нее уже не было выбора. Из банка она ушла не по собственному желанию, как сказала Диону. Ее уволили и пригрозили судебным преследованием. Дион, хотя и делал вид, что верит ей на все сто, наверняка что-то подозревал и, возможно, догадывался о большем, чем она открыла ему. Однако она все же сомневалась, что его догадки были хоть сколько-нибудь близки к тому ужасному, что являлось правдой. И беда в том, что мальчику только шестнадцать и, если все всплывет, он будет серьезно и надолго, а может быть, навсегда травмирован. Совершенно понятно, что, если бы в эту историю не вмешался управляющий банком, она наверняка сидела бы сейчас в тюрьме или находилась под следствием.