Александр Крупский - Хроники проклятых

Я встал на ноги. Высокий, рост примерно футов 6, может больше. Передо мной была гладь, кажущаяся достаточно прочной. Истинную ее природу выдавала только небольшая прогалина впереди, на которой время от времени возникали небольшие пузыри. На этом же месте было и мертвое дерево. Внутри его чернела пустота. Наверное, именно оно и давало мне притоки свежего воздуха, кто ж его знает. Сейчас это не важно, слишком многие вопросы остаются нерешенными.

Я обернулся. Позади меня раскинулся большой лес. Небольшие руины невдалеке выдавали расположение старой церквушки. Вот здесь и останемся на ночлег. Я прошел это расстояние на одном дыхании. Шаги были резкими и широкими. По всей видимости, раньше я много путешествовал. Грудь наполнили запахи цветов, зелени и гнили. Жуткое сочетание. Тошнотворное…

Он был уже несколько суток на ногах, поддерживая свои силы только мясом и вином, когда в покои вбежал гонец и низко поклонился.

– Мой господин!

– Докладывай. – махнул рукой правитель.

– Подозрения подтвердились. Атор вместе со своей сворой высадился на нашем побережье.

– Проклятье!

Мужчина быстрыми шагами пересек покои и налил в стакан темно-красную жидкость из позолоченного графина. В ней отразилось его лицо.

Он был уже не молод, лет за 40. Виски покрывала ранняя седина. Лицо с острыми аристократическими чертами было перекошено ненавистью. Он явно не ждал подобного предательства и удара в спину.

– Позови Ферра.

Гонец быстро поклонился и вышел из комнаты, плотно прикрыв дверь.

Столько лет дружбы, столько совместных моментов печали и радостей были попросту перечерчены. Дружба оказалась фальшью, а в самый ответственный момент все отвернулись. Оставалось лишь одно – всеми доступными методами сохранить мир в оставленном в наследство от отца крае.

В дверь тихо постучали. Не дожидаясь ответа в покои проскользнул молодой парень.

– Отец, ты звал меня?

– Ферр, – правитель приобнял паренька за плечи. – нас предали. Грядет война, которая может быть фатальной для нас. Я беспокоюсь не столько за собственную шкуру, сколько за жизнь тех, кто нам доверился.

– Что ты предлагаешь? Каков твой приказ?

– Не знаю.

Правитель вновь сделал глоток со стакана. В последнее время это уже ставало дурной привычкой, близкой к алкоголизму. Ферр подошел к зарешеченному окну и посмотрел наружу.

Из бойницы Наследной Башни открывался вид до самого горизонта. Под старым замком раскинулся большой город. Во многих домах горели свечи. Жители знали, что в это время решается их судьба.

– Отец, есть предложение. Объяви амнистию. Пусть преступники выберут сражаться за своего короля, или продолжить гнить в темнице. На Нордгримском тракте в последнее время беснуется множество грабителей. Прикажи повесить на деревьях объявления. Многие согласятся, если ты пообещаешь им свое прощение и приемлемые условия для жизни.

– Ферр, о каких условиях ты говоришь? Представим, что я соглашусь забыть о преступлениях этих людей. Что дальше? Деньги, золото они сами добывают грабежом. Женщины или добровольно отвечают на их ухаживания, или рискуют быть изнасилованными. Что мы можем им предложить из того, что у них нет?

– Землю, отец. Не горячись, я знаю, что еще дедушка отобрал у всех право на свой уголок, подчинив окрестных князей короне. Те законы были необходимыми, я не спорю, но тогда. Сейчас наступили иные времена. Сменилось поколение. Дать землю совершенно не означает дарование власти.

– Сколько времени тебе понадобится, чтобы сформировать отряд?

– Примерно неделя. Мы нанесем им удар, который будет сокрушительным. Все люди, которых мы соберем, ведь привыкли убивать. Это их истинное призвание. Пусть же хоть в этот раз послужат короне.

С этими словами паренек низко поклонился и вышел.

Развалины встретили меня тишиной. А чего я собственно ожидал? Здесь никто не появлялся уже достаточно давно. Старая выцветшая лавочка у рухнувших ворот явно видела времена и получше. Сейчас она еще стояла, но сесть на нее я бы не решился. Колодец во дворе удивил меня блеском воды вдалеке, но цепи или ведра попросту не было. В углу двора росли какие-то кусты, густо усыпанные красными ягодами. Только сейчас я понял, насколько проголодался.

Уплетая пригоршнями кислые, терпкие ягоды, я прислушивался. Пение птиц, шум ветра в кронах деревьев, стрекот насекомых. Комары уже начали свое дело, без устали жаля мое тело. Солнце было где-то за кромкой леса. Да, я не ошибся – наступает вечер. Сорвав последнюю пригоршню ягод, я вернулся к дверям храма. За ней царила пустота. Нет, лавочки были расставлены по холлу с поразительным усердием, но их покрывал толстый слой пыли. В углу были скиданы охапки книг.