Даниил Заврин - Черное и Белое

– Ваш чай, Преподобный.

– Можно просто Иван, – ответил священник, чувствуя, что противостоит самой настоящей вакханалии, намертво воцарившейся в этом месте, – спасибо.

Он взял маленькую чашку и сел на небольшое кресло, прямо напротив Артура, наблюдая, как прокаженный, лишается последних кусков светлой кожи. И что у них за надобность такая, кожу красить? И ведь все как один. Синие.

Спустя два часа Артур деловито осмотрел руки. Рисунки, судя по всему, его устраивали. Он подошёл к большому зеркалу и занялся самолюбованием. Казалось, что этот ритуал он может продолжать бесконечно долго.

– Через недельки две заходи ещё.

– Что, опять на красках сэкономил? – Артур похрустел шеей. – Какое же у вас кресло неудобное, купил бы новое. Ты же топовый.

– Потому и топовый, что ценю то, что хорошо работает.

– Да говно у тебя кресло, Миф.

– Тебе пора ехать уже, – мастер повернулся к Ивану. – Наличкой или как обычно на счёт?

– Что? – Иван непонимающе посмотрел на мастера.

– Понятно. Значит на счет. Ты только не томи, Артур. А то в прошлый раз неделю шло.

– Это большая организация. Крупный бюджет, и твои копейки теряются на фоне огромных сумм, – Артур подошел к Ивану. – Вообще-то, это ты был должен ему сказать.

– Меня так все это раздражает, – сухо заметил Иван.

– Терпимость, благодетель. Пойдем. Сегодня нам предстоит поработать, – Артур схватил рубашку и направился к выходу.

У машины он привычным движением вытащил сигарету и, чиркнув спичкой о крышу, прикурил. Воздух вокруг Артура снова привычно заиграл, создавая ощущение подобия пара, идущего с его тела – отличительной особенности прокаженных.

– Нам ещё к профессору надо зайти.

– А можно иначе? – улыбнулся Артур и выпустил облако дыма. – Цени мгновения жизни, они ведь так легко испаряются из нашей памяти. Снова тучи. Наверное, будет дождь.

– Да. Скажи, как он умер?

– Мы не настолько близки, – Артур выдохнул и, вытащив сигарету, кинул её на асфальт, придавив ногой, – чтобы обсуждать смерть павших товарищей. Хоть ты и адекватный истинный монах.

– Я лишь хотел не повторять его ошибок.

– А это не он ошибся, а я, – Артур посмотрел ему в глаза, – я. Понимаешь?

– Я думал, прокаженные так сильно не переживают по поводу смерти священников.

– Вань, мы работаем всего неделю, и ты уже лезешь ко мне в душу. Ты что, психологом решил стать? Ладно с бухлом я понимаю – это внятная идея. Келья не для этого, тут мой косяк. Но душевные разговоры – это перебор. У меня слишком ранимая, нежная темная душа, которая просто ненавидит свет психологических фонарей. Понимаешь?

– Да. Меня подробно инструктировали насчет особенностей характера и работы с прокаженными.

– Ты лучший. А теперь поехали, купим вискаря. У тебя же есть наличка?

– Это ещё зачем.

– А затем, что пока ты мирно спал сегодня ночью в кровати, я работал. И поверь, то, что я увидел, без бухла не одолеть.

– У тебя ночью было сильное видение?

– Я бы даже обозвал его прозрением.

– Но почему ты не сказал Его Преосвященству?

– А смысл? Это просто работа. Мы и так этим каждый день занимаемся. Отработаем и все.

– Но, если опасность высокая?

– Просто купи бухла.

– Надо сообщить епископу.

– Вань, ты что такой твердолобый? Это ведь видение. Я не могу точно определить уровень опасности.

Артур почувствовал, как внутри у него все закипает. Приврать он, конечно, любил, и порой это отлично помогало, но этот монах. Он просто был сейчас невыносим. Бюрократ чертов. Не объяснять же ему, что он просто хочет употребить перед делом. Артур снова посмотрел в глаза священнику. Более упоротого в своей убежденной правоте монаха он ещё не видел.

– Ладно, черт с тобой. Пошли к доктору, – сдался Артур и развернулся к машине. – Эх, Антоша, на кого ты меня оставил.

Врачебный кабинет находился в небольшом деревянном доме, у церкви, и со стороны шоссе. Он был почти невидим, так как все служебные помещения прихода ограждал довольно высокий забор. Оставив Артура, Иван пошел к себе в келью. Он не очень жаловал врачей. Артур потянул за ручку. Дубовая массивная дверь поддавалась нелегко.

– Артур Вениаминович, – улыбнулся профессор, – как же я рад вас видеть.

– Да, я тоже рад, – протянул руку Артур, усаживаясь в кресло. – Что на этот раз?

– Обычный осмотр. Не более, – профессор пощупал его пульс, заглянул в глаза. – Профилактика – смерть всех болезней. Смотрю, вы снова налегали на спиртное. Как же так.