Натали Якобсон - В компании демона

И никакие ангелы из склепа во все это не вмешались. Так стоит ли верить в них? Или лучше поверить Дэмиану? Но ведь он ни разу еще не сказал, что их нет. Просто сказал, что лучше не думать о них. А это разные вещи.

Любопытно, если посмотреть ему в глаза и спросить напрямую, хватит ли у него духу сказать, что они не существуют?

– Учись быть непобедимой, – тихо шепнул он. – Не думай ни о чем таком, что может спровоцировать поражение. Просто не думай и все. Закрой свой разум для них.

И его шепот снова казался огненным.

В этой темноте не было никого кроме них двоих. Соперников. Сообщников. Любовников? Если он станет ее любовником, то те семеро из склепа ее оставят?

Внутренний холод снова возобладал. Мысль о любви и близости возбудила воспоминание о насилии. О ноже, который поднесли к ее лицу. Он хотел от нее того же, чего хотели напавшие вчера, и Блейз невольно поморщилась. Как легко искалечить человека психологически. Еще вчера она знала, что такое любовь, сегодня это было чувство запирающее в клетку и, в общем-то, отвратительное. Она представила себе, что чувствует он, и ощутила к нему легкое презрение.

Вот и все, вокруг нее сомкнулся мрамор. Она сама статуя. И если снова стать живой, то она погибнет от нанесенных ей ран. Поэтому лучше остаться каменной, даже если это кого-то обидит. Жизнь решила за нее.

А разум упорно возвращался в мрачный склеп за помощью к ним. Тем, кто уже отказали в ней. Дэмиан был прав. О них надо забыть. Вера в них делает ее слабее. Но Блейз не могла. Убеждения детства о том, что они есть, все еще были слишком сильны. Их не искоренить. Они вросли корнями в душу вместе с семейными преданиями. Ангелы должны оживать для потомков одной семьи. Так почему же они мраморные?

Ведь она же не найденыш. И не подменыш, которого приносят фейри взамен украденного ребенка. Она не чужая в своей семье. Она точно из Розье. Если она и не может унаследовать материальное богатство, то кровавое и проклятое наследие в склепе принадлежит только ей. Никто больше и не посмел бы на него претендовать. Проклятие есть проклятие. Но ее оно не коснулось. Как же так вышло?

Блейз мучилась размышлениями. Демиан по-прежнему склонялся к ней, будто такая близость помогала ему читать ее мысли. И выражение лица у него стало мрачным.

Блейз постаралась отстраниться.

– В этом доме есть часы? – как бы невзначай спросила она.

– Зачем они нам? – он тоже слегка отодвинулся.

Блейз посмотрела под ноги. Круглый пол, исчерченный линиями и символами, чем-то напомнил ей циферблат. Нужно посчитать колонны, наверняка, их двенадцать. Перед дракой. Они двигались по кругу, как стрелки часов, и в этом было нечто неумолимое. Как время. Как судьба.

– Хочу знать, сколько времени осталось до мести, – на самом деле ей хотелось сосчитать, сколько времени будут молчать ангелы и подвести сокрушительные итоги.

– Тогда оставляй засечки в своем разуме, – он бросил палку и хотел идти, но, достигнув колонн у выхода, почему-то обернулся.

– Знаешь сколько их?

Блейз покачала головой.

– Тринадцать.

– В честь дьявольского числа?

– Нет, в честь двенадцати часов дня, – возразил Дэмиан.

– Тогда почему тринадцать? – ее голос прозвучал в пустом темном пространстве, как слабое золотое эхо.

– Одна из них символизирует то, чего как бы нет. Тринадцатый час, который не учтен людьми, но который есть для того, чтобы впустить в этот мир тех, кого зовет с той стороны твое желание с ними познакомиться. Таких существ, как я. Чисто тринадцать как раз для нас. Тринадцатый час, которого нет, но он есть, чтобы мы пришли. Тринадцатый год в календаре знаков был бы годом демона или ангела, которого ты зовешь… это уж по твоему усмотрению. Какие крылья лучше: светлые или черные. Тринадцатый день…

Он стоял далеко, но она ощутила прикосновение его руки на щеке, будто он был рядом. Дразнящее прикосновение.

– Этот круг для меня…

Дэмиан дьявольски расхохотался.

– Ты издеваешься? Или хочешь меня запугать?

– А как думаешь ты сама? – он внезапно стал серьезен.

Блейз осмотрелась вокруг. Ей уже не казалось, что за колоннами прячутся мраморные ангелы. Такое ощущение могло быть лишь иллюзией.

– Еще рано думать, – неожиданно решительно заявила она. – Я подумаю тогда, когда ты научишь меня всему, чему обещал. Вот тогда и придет время тебя оценивать.

Он кивнул, отдавая должное ее выводу. И даже не повторил:

– Помни о договоре.