Сергей Ковальчук - Рай и ад. Книга четвертая

Нормально себя ощущать стал я через двадцать восемь часов. После этого укола я проспал двадцать три часа.

У меня не было никакой паники в силу того, что меня вообще не тревожило ничего, абсолютно. У меня было такое впечатление, что я просто-напросто проснулся после того, как очень сильно устал. Вот бывает такое: ты просыпаешься и тебе все равно. Вроде бы ты выспался, но ни на что не реагируешь, просто тупо на все смотришь. Отвечаешь на какие-то элементарные вопросы. Те, что посложнее, я говорил: «не, ребята, подождите, не сейчас». Собственно говоря, весь набор моих фраз был такой первую неделю.

Из санчасти меня отпустили где-то на четвертый день, а командир роты сказал: «по-моему, тебе надо обратно идти, потому что ты просто как овощ ходишь».

Я точно помню, что у меня улучшилось зрение. Вот в кино и на телевидении есть такие понятия как «плоская картинка» и «глубокая картинка». Грубо говоря, когда вы смотрите телевизор, у вас картинка достаточно плоская, но, когда вы смотрите кино, вы видите там задний план, передний план, на котором герои, и так далее.

Вот у меня зрение стало лучше. Вот это я помню точно, потому что такого хорошего зрения у меня не было. И я стал лучше слышать (смеется) . Я глухим не был, но слух стал гораздо острее.

Я ни о чем не думал и не философствовал, вообще. Мне не до этого было в принципе. Я читал, пытался как-то вспомнить все это. И я стал себя чувствовать гораздо комфортнее. То есть, видимо, я освободился от того, что меня в чем-то сдерживало.

Могу сказать так, что в принципе, такой безбашенности у меня никогда не было. Здесь, как бы, порог страха, он ушел вообще куда-то за горизонт. Я и сейчас, собственно, в таком состоянии пребываю, меня редко чем можно испугать. И я берусь за достаточно серьезные, рискованные в какой-то мере, проекты. Бывает такое.

Мне тут товарищ сказал: «у тебя все хорошо получается, но у тебя нет компаса. Ты свои действия должен проверять так или иначе на то, правильно ли ты действуешь, правильно ли ты в пространстве сориентирован или нет».

Допустим, мой последний поход в Гималаи. Это были пакистанские Гималаи, куда мы только добирались три дня. На нас ни разу не упал камень во время маленького землетрясения. Я один раз сорвался с узкой и скользкой тропинки. Там хоть и была обыкновенная страховочная веревка, которую пакистанцы просто держали, я вообще не испугался. Я просто висел на одной руке, подтянулся, мне начали помогать, причем это было уже темно, ночь.

Мне потом показали с утра, над чем я висел, я сказал: «пф, фигня какая! Я бы, наверное, зацепился бы там, на ноги бы встал». Примерно вот так. То есть, вот этим меня не испугать, абсолютно.

Спали мы в палатках при минус тридцати двух. Я спал просто в палатке, просто в спальном мешке и сушил под собой носильные вещи. То есть, я спал абсолютно раздетым. И в минус двадцать девять ты просыпаешься, открываешь его, одеваешься и выходишь.

Я думаю, что во мне есть какая-то энергия…как и в любом человеке есть какая-то энергия, которая так или иначе выражается в достигнутых им результатах, манере поведения, общения, в чем-то еще. И индикатор качества этой энергии или там степень заряженностью ею определяется тем, чего человек боится.

Кошмары мне давно не снятся. Единственное, где я могу получить какое-то предчувствие или опасаться чего-то, это во сне. И вот этот этап сна – поверхностный сон, это называется «состояние солнечного веретена», когда ты уже как бы погрузился в сон, но все слышишь, абсолютно все, и вот тут от этого слуха мозг начинает рисовать тебе картинки.

Что вокруг тебя кто-то ходит, что тебе пытается кто-то под одеяло залезть, и так далее. И вот тут приходит какая-то штука, которая начинает тебе рисовать предчувствия.

Вот недавний реальный случай. Осенью у меня была дилемма, чем заняться, потому что был провал по одним занятиям, а другие еще не начались, и нужно было чем-то заняться, чтобы дурака не валять. В это состояние я, засыпая, попал, и мне просто говорят в виде предчувствия: так, вот если еще три дня ты не делаешь того, чего задумал, это не свершится никогда. Сделай хоть что-нибудь!»

Примерно так было сказано. Причем с ощущением того, что тебя практически прикрутили к стулу и начинают ноги затягивать. Что тебя сейчас пытать начнут, если ты не скажешь: да, я так сделаю, только отпустите меня!

На следующий день я пошел работать в такси. Для того, чтобы вот этот месяц или полтора чем-то себя занять, я реально пошел работать в такси. Сел, поехал, и в первый же день заработал четыре с половиной тысячи рублей.