Алексей Павлиенко - Синонимы осени. Книга 1. Отражения

Принцессы и принципы детства. Время и осень… Порции. Для печали. И в радости. Окольцевали. Как в церкви… Приданное – завтраки на траве. Накрыта поляна. Нервы на взводе… Мы не поклонники стресса. Романтики перемен. Сравнительно леса и места. Где есть немного еды. Вдохновение… Нет Пагод. Но есть просто ручей. И Один большой как ручной или игрушечный. Но… листопад. На расстоянии сна. И протянутой руки. Бездна.

Я даже зажмурился. Слишком громкие слова в конце. Я посмотрел на руки.

… – Естественно и просто. Разумно… И не мракобесно… Как касты. Отрыжка принцессы. И почти сумеречная зона. Но все-таки покоя. Стигматы и парламентарии. Краснокожие и заточенные на покой обыватели. Торжествуя и обоснованно счастливы. Даже если более или менее неудачники. Немного зануды. Местами циники. Которые по своей к счастью толстокожести не поддаются на провокации. Не то чтобы ленивцы, а скорее пофигисты…

Но это еще не настроение как на кладбище где и на самом деле почти вечный покой. Птички поют, и сверчки стрекочут… Но не деградация по собственной инициативе, а скорее просто как на райском облаке или на острове. Где не кто тебя не беспокоит. Движение все равно есть. Почти не по нарастающей. Зацикленность и интересы. И кстати личное пространство тоже есть. Опять осторожно и предсказуемо. Снится нам светлое время час пик, а иногда и критические дни, и критика. По-женски. А женское начало это не призыв к войне. А приготовление пищи.

Двойник облизался.

– Ты хотел затронуть светлое будущее? Где на тебя не кто не обращает внимание и не хочет отнять последнее? Честно и неусыпно заработанное, и заслуженное. Как премия, например. Но это если обобщать… А может это просто не хватка витаминов и микроэлементов. Дождливое лето? Шучу. Или порча со вкусом и сглаз. Озадачили незадачей. Впопыхах. Аристократично и предсказуемо. Почти как стихи. Там иногда нет не капли фальши или лжи. Если это не одно и тоже. Словесный понос. Наследие пирамид.

Я усмехнулся.

– Пирамид… Как в тумане. Но там еще не тупик, а скорее наваждение и не знание местности типа перекрестка. Словарный запас. Это как подпитываться и идеализировать духовным и отважно не естественно простым. Иногда прочным. А иногда шатким. Как творчество и попадание в независимые от слова уязвимые и со своими слабостями и неряшливостью, а не собранностью в плане цели враги народа. Но лучше сказать просто изгои. На фоне просто толпы. Но и среди них есть лидеры. Они как раз побогаче.

Он вздохнул.

– А что… Хотелось бы?..

– Наверное да. Чтобы не кривить душой. Несмотря на то что я домосед. И во мне преобладает больше ангельского. Как смысловая завеса. И дымовая реплика с запахом барбекю. Суммарно и сумрачно взвешено. Трогательно и адекватно. Толпа не всегда плебеи. И им не всегда нужно обрезание. Просто отречься от зла и сатаны. Противоречия. С характером. От слова лидерство и изгойство одновременно. Бывает и такое.

Поморщился он.

– Наверное или наверняка? – Спросил я. И сам ответил. – Нейтралитет и нейтральность. Как в действиях, так и в красках. Как лейтмотив. И вдохновение не скользящее и по инерции, а как под гипнозом и вымученное. С окраской. Бескорыстности. Но мечтать опять же не вредно… Это как добро и зло внутри меня… По нарастающей как талант. Или по убывающей как физическое без всплесков адреналина и тот самый прилив сил. В приоритетах забвения. И слабости. Как старость… Превращение в насекомое. Шучу. Главное, что не в таракана. Лучше в кузнечика.

Я вдохнул. Традиции или амбиции. От слова одиночества и копание в самом себе. Просто одержимость… Эйфория приходит от незнания материала. Шучу. И раскаиваюсь. Просто каюсь как перед богом. И потом наступает хоть и временная, но благодать.

– И что же стихи? – Спросил он.

– Как стихия… Но взвешенно. И оригинально. Как на фронтальном, так и на боковом зрение. Приведения поэтов изгоев и народных любимцев и привилегии как градация совершенного знания и как воспоминание хорошего. Старания… И промахи. Памятники и ошибки которые я совершаю. Значит все-таки почти дурак. Но это громко сказано… просто тогда неудачник. Я к тому что учиться надо на чужих ошибках. И просто писать стихи иногда. – Он вздохнул.

– Я только за… И радугу тоже после дождя или во время. – Я замолчал. И подумал… В каких же творческих единицах измеряется талант и рвение. Бескорыстность и дождливое лето… Кривое зеркало снов и объедков со стола гениев. И немного зависти смешанной с трусостью. И трусости смешанной с подлостью. Но только в мыслях. Оттуда из почти глубин и шахт подсознания и поступают стихи. Как на конвейере. Как рудники.